Эрл Гарднер - Холостяки умирают одиноким

- Что ж, у меня задатки художника. Давайте начнем с волос.

- Но на нем была шляпа.

- Тогда глаза. Он был в очках?

- Без очков.

- А цвет глаз?

- Светлые, но всего заметнее были у него брови.

Мне трудно объяснить, что в них особенного, но на них нельзя не обратить внимание.

- Нос?

- Длинный, прямой.

- Попробую сделать набросок. Я ознакомился в полиции с вашими показаниями. Любопытно, удастся ли изобразить лицо.

Я нарисовал слегка деформированную версию Монтроуза Карсона.

- Слишком широко расставлены глаза,- сказала она.

Я сделал еще один рисунок.

- Слишком изогнутые брови. У того человека они прямые. И что-то не так со ртом. У вас уголки рта загнуты вверх, а у моего знакомца прямая линия рта.

- Как насчет скул?

- Высокие... Вот-вот, вы верно ухватили... Дональд, у вас получается! Почти вылитый он! Прекрасный набросок. С карандашом в руках вы гений, Дональд.

- Я всего лишь следовал вашим указаниям,- заметил я скромно.

- Здорово! Так здорово, что я начинаю бояться.

- Чего бояться?

- Ну, вы взяли с моих слов какие-то штрихи и соединили их в завершенном портрете, и он так похож, что я готова его опознать. И все-таки... Чем больше я на него смотрю, тем больше подозреваю себя в самовнушении. Я узнаю одну черту, узнаю другую, потом вижу их во взаимодействии... Словом, получается, что я сама себя гипнотизирую.

- Если вы правильно охарактеризовали каждую черту в отдельности и на рисунке они воспроизведены точно, беспокоиться не о чем.

- Понимаю, и тем не менее.

Я перебил ее:

- Вы уверены в точности своего описания? Не может ли оказаться... Ну, например, что там был я?

Она расхохоталась:

- Не прикидывайтесь индюком, Дональд! Я думаю, если у вас возникнет желание посмотреть на раздевающуюся женщину, вам не придется для этого торчать под окном.

- Не выглядел тот мужчина больным или несчастным?

- Вроде нет. Трудно объяснить, Дональд. Мои ощущения сможет понять только женщина.

- Увы, я не женщина.

- Ничуть не сомневаюсь... Видите ли, когда вы уверены в своем уединении и вдруг видите мужское лицо, глазеющее из темноты...

- Вы закричали?

- Закричала, попыталась прикрыться чем-нибудь, а потом кинулась к телефону звонить в полицию.

- А мужчина что?

- Я видела, как он побежал, но через несколько шагов его поглотила темнота.

- Что вы делали потом?

- Прежде всего опустила штору... Знаете, Дональд, номера в мотеле спланированы весьма своеобразно. Это окно в задней стене расположено там, где его и не ждешь. Выходишь из ванной, и вдруг оказывается, что ты прямо перед окном, о котором даже не подозревала.

- Как, по-вашему, долго тот мужчина там околачивался?

- Понятия не имею. Я ни на что не обращала внимания. Долго была за рулем и прямо-таки мечтала о горячем душе и об ужине.

- Какого он роста, если, например, сравнить со мной?

- Ну, судя потому, что видно было в окне, он старше вас и крупнее, то есть выше и шире в плечах. Он...

Задребезжал звонок.

Она нахмурилась:

- Кого принесло в такой час?- Посмотрев на часики, она заметила:- Пора открывать салон. Минуточку, Дональд...

Я замер на своем месте, прислушиваясь к звукам в коридоре. Она открыла дверь, и раздался голос Фрэнка Селлерса:

- Извините, мадам. Не хотелось тревожить вас с утра, но... Я - Фрэнк Селлерс из полиции Лос-Анджелеса, а это сержант Рэнсом из местной полиции. Нам надо с вами поговорить.

- В данный момент я ужасно занята,- запротестовала она.

- Достаточно нескольких минут,- сказал Селлерс и вошел, Другой голос, наверное сержанта Рэнсома, произнес:

- Я знаю, как вы заняты, мисс Харт, но мы расследуем серьезное преступление.

- Боже, что я могу об этом знать? Неужели опять история с Томом-соглядатаем?..

- Совершенно верно,- откликнулся Фрэнк Селлерс.- Думаю, мы установили его личность. Его опознали другие пострадавшие. Если и вы это подтвердите, мы сможем закрыть дело. Этот парень весьма скользкий тип, жуткий проходимец... Вот его портрет...

На минуту воцарилась тишина, нарушаемая какими-то шорохами.

- О Боже!- вскричала Элен Харт.

- Да ведь это не Том-соглядатай! Это сыщик...

- Который?- холодно переспросил Рэнсом, едва она прикусила язык.

- Он... он в кухне,- пролепетала Элен Харт.

Они буквально ворвались в кухню. Селлерс перегнулся через стол, сгреб пятерней ворот моей рубашки, поднял меня с табурета и зарычал:

- Ах ты, коротышка, сукин сын, надеялся замести следы!

- Не трогайте его,- закричала Элен Харт.

- Он оказал сопротивление при аресте,- заявил Селлерс и нанес мне такой удар в нижнюю челюсть, что я стукнулся головой о стену. Комната завертелась каруселью, и меня засосало черное небытие.