Эля Хакимова - Пепел Снежной Королевы

– Ты, – повторил он, но уже с другой интонацией.

– Ты же не мой сон?

– Сон, – соглашался он.

Утром она застала отца на кухне. Замерев на пороге, она прошла к столу и, налив себе в чашку кофе, отвернулась к окну.

– Гм-гм. Куки, ты… сегодня допоздна? – Смущенный лев. Почему она раньше не замечала, как он похож на льва? Крупная голова, крупный же нос и рот. Куки такой крупной уродилась в него.

– Папа, а мама была какой?

– Какой? – Неожиданный вопрос застал его врасплох. Забыв о кофе и газете, он смотрел на свою дочь, возможно, впервые за многие месяцы.

– Ну, высокой, маленькой? Какой?

– Ты ведь ее должна помнить, Куки, ты была уже взрослой девочкой.

– Я тогда была меньше ростом, – пояснила Куки, слишком задумчивая, чтобы начинать раздражаться.

– Даже не знаю, что и сказать. – Он пожал плечами и отвел глаза. – Мама была среднего роста. Мне она всегда казалась слишком худой. Да, скорее она была миниатюрной. Я имею в виду есть.

Они так мало говорили о матери, что проще было заочно исключить ее из мира живых, из их общей на двоих реальности. И зачем ворошить прошлое? Так все хорошо сейчас, мир и спокойствие. Порядок и горячий кофе по утрам.

Оба старательно отводили взгляд от фарфоровых осколков, разложенных рядом с уже наполовину собранной и склеенной кружкой. В слове «любимым» не хватало буквы «б». Может быть это тот самый осколок, который поранил Куки. «Надо его поискать», – подумала она.

– Я приду сегодня пораньше, – решилась Куки, – испеку яблочный пирог, все-таки осень уже заканчивается.

– И я постараюсь пораньше. Сегодня розыгрыш, – отец выглянул из-за газеты, – я нашел новый вариант формулы. Хочешь, все вместе посмотрим? Мишель обещала прийти. Парня выманим с мансарды…

– Хорошо. – И потеребила в смущении голубую нитку на запястье. Мишель ничего не говорила. Они встречались несколько раз, девчонка все боялась, как бы Куки не забыла ее просьбу. Куки еще ничего не нашла в архивах городской библиотеки, сообщить ей было нечего. – Спасибо за кофе.

– Спасибо тебе, – растерянно ответил отец.

Так и не избавившись от ощущения неотвратимости больших, но хороших перемен, Куки пришла на работу.

Напоив растения, расплатившись с курьером, доставившим заказанные вчера ветви кипариса и дюжину роз сорта «Ночная Красавица Веллингтон», она постояла перед длинным столом с разложенными на нем заготовками для икебан, секаторами и широкими глянцевыми листьями папоротника.

Вдруг девушка взялась за веерную конструкцию из прутиков, закрепленных в пластичной массе, не зная еще, к чему это приведет.

– Куки, надо съездить к Макензи, за фиалками. – Питер заглянул сюда по пути наверх, пришла пора обедать. – Не забудь накладные… Что это?!

Как громом пораженный, он застыл перед композицией, только что сотворенной Куки. Это было то самое – полет фантазии, чудо, совершенное сочетание цвета, соотношения высоты и объема каждого элемента… То самое, чего Куки никогда не могла сделать раньше.

Обойдя вокруг букета, он с легкими признаками ревности не обнаружил ни одной ошибки, недочета или… нет! Все было идеально.

– Идеально! Куки, ты молодчина, – сказал Питер, недоверчиво посмотрев на девушку, которая, не отрывая глаз, созерцала свое творение. – Это работа мастера, вот что я тебе скажу, Куки. Здесь есть душа. Это мечта человека о рае. Три уровня – недостижимое божественное, человеческое настоящее и земное вечное. Благородная печаль с легким налетом воспоминания о былом счастье. Древняя Греция, тоска об утерянном Золотом веке. Если бы мы выставили эту композицию на слете, назвав ее «Потерянный рай», первое место было бы у нас в кармане.

– Вы считаете? – неуверенно улыбаясь, повернулась к нему Куки. Но она и сама это видела.

– Я знаю. Куки, теперь я могу поручать тебе все заказы. Поздравляю, больше мне тебя нечему учить. – С чувством пожав ее руку, Питер, качая головой, ушел наверх.

– Боюсь, милорд, Анна и есть очередная жертва. – Крысолов, опустив голову в знак скорби, не мог смягчить удар. – Тела я пока не нашел.

– Господь, за что караешь столь жестоко! – воскликнул Энгус. Имел ли он в виду свою немощь, или череду бедствий, постигших его владения, или грядущую войну, черной тучей нависшую над зелеными холмами, синими озерами и скалистыми горами со всеми их обитателями, Юбер не знал. – Об одном молюсь, лишь бы не умереть до того, как я найду убийцу!

– Милорд, есть надежда. Не спешите отчаиваться и храните терпение. Я нашел ниточку. Возможно, именно она выведет нас из лабиринта.