Антон Леонтьев - Закат созвездия Близнецов

— Как же так, — запричитала Ипатова. — Катечка, это значит, что ты не пройдешь? У тебя же до этого были две пятерки, а теперь «три».

Катя кинулась к ней на шею и поцеловала в щеку.

— Мамочка, три по сочинению в универе — это пять в школе! У них такие требования, там такие церберы проверяют, за каждое слово цепляются — так сказать можно, а так нельзя! Стилистика, понимаешь! У меня пять плюс пять плюс три — равно тринадцати баллам. Чертова дюжина! Да здравствует чертова дюжина! Мне, чтобы поступить, достаточно одиннадцати или двенадцати. Я — точно студентка ВолГГУ — Волгоградского гуманитарного государственного университета! Ура!

Дарья Гавриловна даже расплакалась, прижимая к себе Катю.

— Я же говорила, что поступлю, — продолжала ликовать девушка. — И никакие репетиторы за пятнадцать у.е. в час мне не нужны! Мы сами с усами! Да здравствует чертова дюжина!

И она закружилась по комнате в неком подобии вальса. Дарья Гавриловна усмехнулась сквозь слезы. Вот ее Катюша и студентка. А кто бы мог подумать тогда, в Шверине… Но прочь страшные мысли, это давно предания старины далекой, нечего их ворошить!

— Позвони бабушке, — сказала Дарья Гавриловна. — Порадуй ее, а то она уже два раза справлялась о тебе, все волнуется, как ее внучка. Только не говори про чертову дюжину, Катя, а то бабушка этого не любит, ты же знаешь…

Катя бросилась к телефону, а Дарья Гавриловна, вспомнив, что давно пора вынимать банки, побежала на кухню, к своим компотам.

В университете Катя и познакомилась со Светкой Храповаловой и Олесей Тарасовой. Храповалова, которая ничуть не комплексовала по поводу того, что была немного более полновата, чем предписывали эстетические нормы, привлекла внимание Катерины тем, что в первые же пять минут перезнакомилась со всеми, выкрикивая пронзительным голосом свое имя:

— Света, Света, Света!

А Олеся сама уселась рядом с Катей во время первого занятия, на котором их преподавательница немецкого, доцент Ирина Семеновна Зализняк, приветствовала своих новых подопечных и вводила их в курс университетских порядков. Олеся, в отличие от Светки, была тихая, застенчивая, склонная к меланхолии брюнетка с задумчивым выражением лица. Она походила на сестрицу Аленушку, ждущую братца своего Иванушку, или на Ассоль, которая всматривается в даль, ожидая появления каравеллы с алыми парусами.

Светка же, наоборот, была практичной и юркой. Как староста она всегда умудрялась раньше других получить ведомости и занять первое место около кассы.

Как ей это удавалось, никто не знал, скорее всего, она обладала редчайшим чутьем и совершеннейшей интуицией. Света всегда говорила, что ее задача — выучить язык, чтобы потом использовать его как мостик…

— Как мостик за границу! — поучала она подружек Катю и Олесю. — Вы что, дурочки, собрались киснуть в нашем Волгограде? Вот что собираешься делать ты, Тарасова? — обращалась она к Олесе.

Та, словно напуганная ее вопросом, меланхолично отвечала (при этом с ее глаз спадала поволока задумчивости):

— Пойду в школу работать. Или в гимназию. Может, в аспирантуру. Не знаю.

— Вот то-то и оно, что не знаешь! — констатировала запальчиво Светка, облаченная, как всегда, в чересчур облегающие джинсы и слишком откровенную маечку. — Что делать в школе, дегенератов учить и копейки получать? А ты, Ипатова? — спросила она у Кати.

— Поеду в Москву, там с двумя иностранными языками не пропадешь, в фирму устроюсь, — отвечала Ипатова.

— Неплохо, но недальновидно, — сказала Света, которая была уверена: только она сама, Светлана Храповалова, знает, как надо жить. — На фирме далеко не продвинешься, будешь вечно разносить кофе и отвергать домогательства шефа, а когда станешь старой, тебя выкинут на улицу.

Набрав в грудь воздуха, Светка выпалила:

— Нужно на перспективу работать, дурочки, на перспективу. И себя верно позиционировать. А вся перспектива — за рубежом. И не работать там надо, а мужа себе искать, чтобы потом там навсегда остаться. Ясно вам?

Любимое Светино выражение было — работать на перспективу, и Кате довелось его еще не раз услышать.

Учеба в университете увлекла Катю. В школе, получая хорошие оценки, она всегда думала, что быть отличницей легко. Но в университете! Оказывается, существуют предметы, о которых Катя не имела ни малейшего представления! Один немецкий язык чего стоит! Фонетика, стилистика, история языка, теоретическая грамматика, страноведение, теория перевода. А она-то думала, что изучение языка — это только заучивание фраз и слов.