Олег Петухов - Инсценировка трагедии. Сборник [СИ]

Представьте вот себе, к вам в квартиру вламываются полицаи и, выкручивая руки и пиная сапогами по ногам, тащат вас в автозак. С этого мгновения ваша штатская жизнь закончилась, вы — ЗК, зэк, урка, бандит с большой дороги, каторжанин, "бродяга".

"За что?" — справедливо спросите вы. А вот за что:

"Три-четыре месяца назад в подземном переходе метро Академика Янгеля Московского метрополитена (а в Москве есть другие метрополитены?) им. В.И.Ленина (куда же без него, духовного папаши), оказывается вы стояли в кампании 4–5 человек славянской наружности, а потом увидев двух нарколыг внезапно испытали неприязненные чувства к ним, подошли и плюнули на куртку, а потом нанесли множественные удары по тушке и в кумпол, но не удовлетворив свою неприязнь, достали нож и потыкали в сердце НЕЗНАКОМОМУ человеку".

Это фабула обвинения Даниила Константинова. Это фабула обвинения любого гражданина (и гражданки, кстати). Это фабула обвинения вообще всего живого во всех преступлениях, провинностях и грехах.

Понимаете ли, наша жизнь страшна в том числе и потому, что случайный свидетель преступления, совершенного незнакомым ему лично человеком, никогда не сможет ни указать на него, ни, тем более, предоставить данные, позволяющие найти преступника. Это попросту невозможно. Такого в жизни не бывает. В лучшем случае свидетель предоставит некий словесный портрет, под который можно легко подвести пол-миллиона жителей мегаполиса. Поэтому на счет "свидетеля" я на этом и закончу.

Я закончил бы, если бы… Если бы свидетель не был наркоманом и не давал свои "свидетельства", будучи осужденным и сидючи в тюрьме. На этом уж действительно все. Любой прокурор, увидев подобные "показания" в уголовном деле, тут же порвал бы дело и швырнул в лицо "следователю" (лично я заставил бы их съесть на моих глазах).

Ни один суд в мире не поверит свидетельствам наркомана, сидящего в тюрьме. Ни один прокурор в мире не откроет даже дело, где единственным "доказательством" являются показания наркомана, сидящего в тюрьме. Это даже не нонсенс в правосудии, это нечто вроде того, как кастрировать всякого, на кого залает дворовая собака: "Собака зря гавкать не будет".

Итак, свидетеля у следствия нет. А что есть у следствия нашего бедного (ну, хули вы доебались до следствия? оно же на работе, а мозги дома остались.)? А у следствия есть ровно НИХУЯ! Это вообще торжествующий аккорд между прочим. У следствия нет никаких вещественных доказательств. У следствия нет показаний тех людей, кто, по версии самого же следствия, находился в том же самом месте вместе с подозреваемым. У следствия нет признания подозреваемого (а вы бы признались в подобной ситуации?). У следствия нет орудия убийства.

Что же есть у следствия? Полубезымянный труп и полубезумные свидетельства помешанного наркомана.

А у Даниила есть алиби! Железное. С видео и полиграфом свидетелей. И он сидит в ожидании… Чего?

Сидеть должен следователь. Дармоед. Рисующий дело на коленке. Сидеть будет прокурор, глядящий на подобные половые извращения с доброй дядюшкиной улыбкой. Сидеть будет судья, штампующий всю эту лирическую вакханалию поебени.

Я обещаю вам это, дамы и господа. Или они нас, или мы их. А мы не можем проиграть. Потому что вся суть Апокалипсиса вопиет к небесам.

26-го декабря в Чертановском районном суде будет оглашен приговор по делу Даниила Константинова. Если с юридической и правовой стороны вопросов нет никаких, остается один огромный пробел: каковы истинные мотивы следствия и вообще правоохранителей? Что они, собственно, хотят сказать обществу и чего они добиваются на самом деле?

Очень многие люди, включая и меня, искренне не понимают, почему Даниил был выбран в качестве жертвы столь безнадежного в плане законности и судебной перспективы дела. Естественно, у меня нет никаких фактов или секретной информации, поэтому придется просто фантазировать.

Одна из версий была озвучена самим Константиновым и его защитниками. Некие люди из политической полиции предложили Даниилу сотрудничество, он отказался, и на него повесили обвинение в убийстве. В реальности подобный ход событий мне представляется крайне маловероятным за одним исключением: если на каком-то этапе следствие само не было бы убеждено, что убийца именно Константинов. Косвенно это подтверждается заявлениями следователя, который первоначально вел это дело, об угрозах ему со стороны обвиняемого.