Михаил Березин - Смертельный танец шамана

- А что же все-таки за проблема возникла у торговца антиквариатом? - вновь попытался вклиниться в разговор Джаич.

И тут остервенелость, накопившаяся в результате общения с моей скромной персоной, неожиданно вылилась на бывшего сотрудника КГБ. Видимо, пресловутые корейцы уже томились у Лили в приемной.

Сначала я собирался приобрести новую дорожную сумку: все-таки отправляюсь на Запад. Он хоть и дикий, а люди там ходят прилично одетые, с солидного вида портфелями и сумками. Но, поразмыслив, решил взять самый старый фибровый чемодан: лучше сохранить свой естественный "совковый" стиль и нести народам элементы собственной культуры. Во всяком случае это будет выглядеть не столь смешно, как если бы я пыжился и стремился строить из себя закоренелого западника.

Саймона я помыл, и он благоухал теперь отменным французским шампунем. Чтобы везти его в самолете, пришлось купить за свой счет специальный ящик.

- А как же мы? - поинтересовался Тролль.

- Кто это мы?! - с яростью уставился я на него.

- О'кэй, - согласился Тролль. - В конце концов, своя рубашка ближе к телу. Я хотел сказать, как же я? Я ведь так обожаю детективные истории.

- Останешься дома. Мало ты мне здесь докучаешь, чтобы я еще терпел тебя за границей.

- Но ведь нам не нужны ни визы, ни отдельные места в самолете! - в отчаянии воскликнул Тролль. - Нам не нужны даже ящики! Ты не можешь с нами так поступить!

- С кем это с нами?!

- Со мной и с Малышкой, параноик ты этакий. Я требую равноправия! Да, я - фантом, но это еще не значит, что всякий неудавшийся бухгалтеришка безнаказанно может меня обижать.

Тут я схватил со стола кружку с водой и окатил его с головы до ног. Он повалился на пол и захрипел. Постепенно хрипы затихли, и оскал его застыл. Я знал, что через некоторое время он оклемается, но это являлось хотя бы небольшой передышкой.

- Бедненький, - проговорила Малышка.

- Ты о ком? - уточнил я, тяжело дыша.

- Конечно, о тебе, Миша. Что Троллю сделается? С него все, как с гуся вода. - Она поцеловала меня в щеку. - Нельзя же так нервничать.

Я ловко поймал ее губы и на минуту забылся в глубоком поцелуе.

- Останешься здесь, детка. Я не хочу таскать тебя по всяким там гостиницам и ночлежкам.

- Хорошо, если так для тебя будет лучше.

- Не знаю, будет ли лучше для меня, но у тебя появится шанс по-настоящему навести порядок в доме.

- О, да! - Подобные доводы ее всегда убеждали.

Я пошел на кухню, чтобы сварить себе и фантомам кофе.

Через некоторое время в проеме двери показалась тщедушная фигурка Тролля.

- Мокрушник, - укоризненно бросил он.

- Если не нравится, можешь проваливать на все четыре стороны.

- Фига с два!

- Тогда заткнись, ты мне мешаешь сосредоточиться на деле.

- Ну, разумеется! У тебя - дела, а у нас - делишки.

Я направился к кухонному крану с твердым намерением открутить его до предела. Тролль тут же догадался, что его ожидает, и с мольбой воздел руки к небу:

- Дай хотя бы сначала кофе попить!

- Говорю в последний раз: никуда ты со мной не поедешь!

- Ну и дурак. Тебе же хуже будет. Тебе будет нас так недоставать.

И он был прав, этот чертов Тролль. Я отправлялся в полную неизвестность, к какому-то неведомому торговцу антиквариатом, у которого возникли загадочные проблемы, настолько серьезные, что даже Лили Лидок предпочла о них умолчать. Возможно, ему угрожает мафия, быть может, за ним охотится Интерпол, или он попал в поле зрения какого-нибудь маньяка-убийцы. И с этими мафией-Интерполом-маньяком-убийцей вынужден буду выяснять отношения я! Я! Миша Крайский! Такой домашний, уютный, безобидный. Такой душка. Да у меня никогда в жизни еще ни на кого рука не поднималась, если не считать тараканов!

Без сомнения, мне будет тяжко. А когда человеку тяжко, у него всегда возникает потребность в сопереживании близких ему существ. Даже если эти существа - фантомы...

Самолет приземлился в аюропорту Тегель. Благополучно миновав таможню, мы окунулись в суету зала ожидания, разноликость и разноязыкость которого доролнялась мелькавшими на табло и терминалах буквами и цифрами, и наконец вышли к опоясывающему весь аюропорт сквозному проходу, где застали шофера нашего берлинского представительства в состоянии явного нетерпения. Нужно сказать, что только я проникся сочувствием к тому, как бездарно расходуется его драгоценное время, поскольку Джаичу в принципе было на все начхать, а Пью, хоть и питал уважение к человеческой личности, но все же был свято уверен, что в течение рабочего дня шоферу не положено проявлять подобных эмоций. Он лишь бесстрастно сообщил, что придется еще немного подождать, поскольку с минуты на минуту здесь должны появиться остальные "голые пистолеты".