Лариса Соболева - Бриллианты на пять минут

– Здравствуйте, Ксения Николаевна…

1919 год, конец декабря.

Она взвела курок, собираясь выстрелить себе в висок. Не было страха перед болью и смертью, одна нестерпимая жажда закончить все разом. Вдруг в полумраке возникло перед нею лицо Иннокентия Тихоновича. Он по-доброму улыбался и тихо говорил, почти как тогда, на прощание:

– Я знаю, вам страшно и одиноко. Но запомните, Настенька, жизнь – главное сокровище, берегите ее чего бы это ни стоило. Милая моя девочка, все пройдет. Вы не должны умереть. Живите, Настенька! Живите, моя хорошая…

Анастасия оглянулась на Лукерью – слышит ли она профессора? Но та даже не шевельнулась. Анастасия повернулась к профессору, чтобы рассказать, что с ней сделали, а его не стало. Куда он пропал, она не задумалась, но его слова врезались в память. Анастасия положила револьвер, легла. Нет, она будет жить. И долги вернет.

Забывшись на некоторое время, она не услышала, как встала и оделась Лушка, как убралась. Внезапно проснувшись, Анастасия обнаружила, что наступил день, солнечный и морозный. Она достала платье, которое туго свернула и провезла через всю страну. Одевшись, вышла во двор. Перед казармой было полно мужчин, одетых в форму семеновцев. К ней подлетел бандит из банды Николки, которого она сразу не признала, и предложил пойти поесть, но Анастасия отмахнулась, мол, не хочу. Она только выпила ледяной воды, а глазами искала… И отыскала. Лушка стояла в окружении троих мужчин и заливисто хохотала. Сердце Анастасии забилось от ненависти. Ненависть – страшная сила, требующая немедленного удовлетворения. Анастасия подошла к офицеру, постукивающему кнутом по голенищу сапога, и попросила одолжить кнут. Тот пожал плечами и протянул. Анастасия спрятала кнут за спиной, приблизилась к Лушке:

– Лукерья, можно тебя на минуту?

– Чего тебе? – повела та бровями, но подошла.

Собрав всю свою ненависть воедино, Анастасия хлестанула ее кнутом. Лушка вскрикнула и схватилась за окровавленное лицо руками. Следующий удар пришелся ей по плечу и груди – Лушка согнулась. Следующий по спине, следующий…

– Эй! Ты чего творишь?! – кинулись к ним мужчины со всех сторон.

– Не трогать меня! – свирепо заорала Анастасия и продолжала наносить по Лушке удары кнутом. – Получай, гадина! Сука!

Она впервые произносила грязные слова, но то, что с ней сделали, еще грязнее. Кто-то схватил ее со спины… Но откуда взялись силы? Разъяренная Анастасия оттолкнула человека, тот упал на снег. А она хлестала Лушку, не чувствуя ничего, кроме ненависти и удовлетворения. Удары наносила точные, хотя специально и не целилась. Семеновцы собрались вокруг, не рискуя подойти к бешеной девке. Однако нашлись такие, кто кинулся на помощь Лушке, и Анастасию скрутили.

– Пустите меня! Пустите! – рычала она, вырываясь.

– Совсем ополоумела баба! – выкрикнул кто-то из толпы.

– Видать, мужика не поделили, – высказался еще один.

– Да ты что?! Искалечишь ведь! – уговаривали Анастасию третьи.

А она шипела и рвалась к Лушке:

– Я убью ее! Пустите!

Когда у нее вырвали кнут, Анастасия ослабла, перестала сопротивляться, видя, что Лушка катается по снегу и дико воет, закрыв окровавленное лицо ладонями…

– Анастасия Львовна? Вы ли это?!

Оглянувшись, она увидела… бывшего своего поклонника. Был он кадетом, теперь же поручик. Он подбежал к ней, явно обрадованный, приказал державшим ее мужчинам:

– Отпустите! Идите, Анастасия Львовна, за мной.

Бросив в сторону Лушки, которой помогали подняться, ликующий взгляд, она последовала за поручиком.

– За что вы ее? – спросил он.

– Она знает, – зло заявила Анастасия. – Только не вздумайте корить меня за плохой поступок, я разругаюсь с вами. Как вы очутились здесь, Петр Ильич?

– Я-то воюю, – усмехнулся он. – Под непосредственным началом генерал-лейтенанта Семенова Григория Михайловича.

– Он разве генерал? – без интереса спросила она.

– Не только. Двадцать четвертого декабря Александр Васильевич Колчак назначил Семенова главкомом над всеми силами Белой гвардии в тылу с подчинением ему командующих военными округами. Готовится масштабное наступление на красные банды, меня прислали сюда с проверкой… А вы как очутились здесь? Просто не верится.

– Долго рассказывать. Вы надолго?

– Нет. Послезавтра уезжаю. Ах, Анастаси, зачем вы тогда вышли замуж? Я долго не мог забыть вас. А где ваш муж?