Лариса Соболева - Мадемуазель Синяя Борода

– Она ссорилась, – поймалась на удочку бабка, голос ее стал доверительно-таинственным, глаза наконец заблестели живым блеском. Видимо, ей попадалось мало желающих узнать тайны, скрывающиеся за стенкой. – Илюшка тихий. Ну, стервам всегда достаются хорошие мужики, а они их не ценят. Разве что ночью, когда… Вы меня поняли?

– Разумеется. Значит, днем Илья пил, вечером Лада с ним ссорилась, а ночью они охали от страсти, аж стены дрожали, так?

– Почти, – согласилась старуха. – Только не от стонов стены дрожали, а от… движений специфичных, понятно? И не всегда он пил днем. Илюшка работал, деньги домой приносил, а ей все мало, мало…

– Скажите, Марта Лукьяновна, раз уж вы все знаете, к Табулиным много приходило мужчин высокого роста? Примерно метр девяносто, а может, и выше.

– В метрах я не очень-то разбираюсь, но высоких видела двоих. У нас на площадке любое движение слышно, так я всегда открываю дверь и смотрю, кто там. А то знаете, народ сейчас какой? Я бдю, понятно? Чтоб милицию вовремя вызвать, если понадобится, бдю денно и нощно. Ну вот, двух Ладкиных хахалей высоких я точно видела.

– Как они выглядели?

– Не смогу словесно их описать, а вот если б увидела еще разок… У меня память крепкая.

– Но почему вы решили, что это Ладкины хахали?

– А кто ж еще? – вытаращилась старуха. – Один приходил с ней в день, когда Илюшку нашли. Это ж какой надо быть, чтоб привести домой средь бела дня мужика к родному покойнику! Сначала она одна домой пришла, орала на весь дом, мол, чего это Илюша дверь открытой оставил. Я зашла к ней за рисом, говорю, мол, муж спит, а ты раскричалась. А она аж из себя выходила, мол, его пушками не разбудить. Ну, мне какое дело? Я ушла с рисом. А она хахаля привела, вдвоем они милицию вызвали.

– Может, они и прирезали Илью? – подыграл оживившейся черепашке Щукин.

– Может, – согласилась бабка. – Вон на соседней улице дочка подговорила хахаля убить отца родного, да раскрыли ее преступную мысль. А тут муж…

– Должна же быть причина. Вам она известна?

– Чего не знаю, того не знаю. Ладка пилила Илью неустанно, мол, никудышный он. Правда, один раз ему надоело, он и врезал ей. Ну и поделом ей.

– Так… – протянул Щукин. – Ладно, первого хахаля я знаю, его зовут Дмитрием, мы виделись с ним. А кто второй?

– Не знаю ни первого, ни второго. Этот первый, про которого вы говорите, не первый, а второй будет. Потому что позже появился у Ладки, совсем недавно с ней замечен мною. А первый с Ильей знаком был, заходил к нему…

Архип Лукич приуныл: зря время тратится, толку от «бдящей наблюдательницы» никакого. Она Дмитрия, который недавно был здесь, не смогла описать, а второго тем более не опишет. Этот второй… Кто же он? И ведь был знаком с Ильей…

– Марта Лукьяновна, вы говорите, второй… то есть первый высокий мужчина был знаком с Ильей. А как это? Хахаль Ладкин, а к Илье заходил?

– Так это ж лучший способ увильнуть от мужнего подозрения. Вот глядите: вы, допустим, Лада, приводите домой мужика, а тут вдруг муж нежданно явился! Вы ему: мол, ждет не дождется тебя твой друг, я ему чаю налила, беседу провела. Он – Илюшка в смысле – и не заподозрит ничего… Понятно?

– Угу, – кивнул Щукин, поражаясь про себя столь мощной пирамиде умозаключений. Интересно, что про него соседи думают? – Значит, приходил, да? Часто?

– Нечасто, врать не буду. Не буянили, за стенкой тихо было.

– А Лескин что за птица?

– Кто такой Лескин?

– Мужчина небольшого роста, как колобок.

– А, помню, помню. Этот часто приходил, раза три в неделю точно. Пока звонит, оглядывается по сторонам, будто украл чего и за ним гонятся.

– Он тоже Ладкин хахаль?

– Они все ходили к мужу, а на самом деле – Ладкины хахали.

«С ума сойти! – усмехнулся про себя Щукин. – И все же следует выдавить из черепашки максимум».

– Значит, второго… то есть первого, вы видели давно, так?

– Недавно видела.

– Когда же? Точно можете сказать?

– Могу. Первый раз… на следующую ночь после того, как нашли Илюшку. – Видя, что Архип Лукич не понял, когда это было, старушенция пояснила: – Ну, Илью нашли, к примеру, сегодня, а он пришел завтра, понятно?

– Понятно. А второй раз когда?

– Вчера. Приходил поздно, в половине первого звонил. А мне ж все слышно, даже икота. Так вот, позвонил, постоял… и ушел, потому что никого дома не было. После того, как нашли Илью зарезанным, Ладка дома не ночует, у хахаля спит.

– Все же хоть немного его опишите, это очень важно.

Марта Лукьяновна задумалась. Щукину сейчас, глядя на бабку, казалось, что она никогда не была молодой, а так родилась – старой и морщинистой, только со временем кожа еще больше высохла, превратившись в мятую бумагу. Тем временем черепашка сосредоточенно вспоминала, подбирая слова: