Лариса Соболева - Часы остановятся в полночь

– Это невозможно! Ты дура! – ругался он, разгуливая по огромной квартире, где в будущем поселятся состоятельные люди. – Не знаю, как достучаться до тебя. Ну, хочется тебе попасть под нож убийцы…

– Не хочется, Макс, – вставила она.

– …попадай! Иди, иди! Пусть он тебя прирежет, как козу. А я и Настя при чем? Вы с теткой кому-то перешли дорогу, а мы должны страдать?

– Макс, посмотри хорошенько визитки. Ты же умный, не то что мы с Лорой. Ты придумаешь, как нам найти его…

Постепенно речь Ланы угасла под уничтожающим взглядом Максима. Она поджала губы, ее глаза умоляли быть к ней снисходительней.

– Если у тебя здесь пусто, – постучал он наручниками по голове, – то ничто не поможет. Я смотрел! Каждую читал со всех сторон. Ну, не написано там, кто есть убийца, как зовут и номер его телефона.

– Настя! – обрадованно вскочила Лана.

Действительно, пришла Настя, поставила у ног покупки и поспешила присесть на кирпичи.

– Еле донесла.

Максим кинулся к поклаже, как к спасательному кругу кидаются тонущие в море, а Лану интересовал более важный вопрос, чем наручники, хотя проблем с ними куча, не стоит и говорить, каких именно:

– А поесть принесла?

– Нет, – виновато сказала Настя и упредила просьбы: – Не упрашивайте, больше не пойду никуда, лучше буду голодной. Мне все время казалось, будто за мной следят, так с ума сойти недолго.

– Но мы же не можем сходить, – накуксилась Лана. – Как с этими штучками идти в магазин?

Максим достал топор, оценил его положительно:

– Классно! Ланка, ко мне! – Поискал, где удобней разбить цепочку, а в строящемся доме полно бетонных выступов, балок. – Клади цепочку на уголок… Руки вниз тяни! Так…

Девочка зажмурилась, Максим ударил топором один раз, примериваясь, второй – приложив силу. И полный порядок, цепь разъединилась, бетон повредился – должно быть, некачественный.

– Ух ты, какие браслетики! – осматривая запястья, пришла в восторг Лана. – Я бы их оставила.

– Чтоб первый случайный мент тебя схапал? – фыркнул Максим.

– Теперь ты клади… – взяла топор Лана.

– Не-не, – отказался он. – Настя перебьет.

– Я? – ужаснулась та, отшатнувшись. – Ни за что!

– Ой, что тут перебивать? – пожала плечами Лана. – У меня получится.

Максим не стал настаивать на участии Насти, видя ее состояние, доверился Лане. Но когда она замахнулась, будто собралась рубить дрова, он заорал:

– Стой! Глаза открой. И смотри, куда топором бить, а то нечаянно отрубишь мне голову. Готова? Руби!

Бах! У нее получилось с первого раза. Итак, осталось распилить браслетики, дело это муторное и длительное, без пищи никак не обойтись, время и без того перевалило за полдень.

– Настя, будь другом, выйди еще раз, – попросил он. – Магазин недалеко…

– Я всего боюсь, всего! – нервно произнесла она, съежившись. – Боюсь сторожей на этой стройке, милицию, прохожих, знакомых…

– Привыкнешь.

– Я не хочу привыкать! – закричала она. – У меня было все хорошо! Я училась, работала, встречалась с друзьями… А теперь у меня ничего нет. И все из-за вас!

– Тем более тебе придется выйти, – увещевал Максим. – Пойми, нам надо поесть, чтоб мозги варили. Как им придумать выход, если варить не будут? Настя… мы просим.

– Настенька, – подключилась и Лана, – я бы пошла… В следующий раз, клянусь, я побегу в магазин…

– И на обратной дороге все проглотишь? – остудил ее Максим. – Настя, я до вечера пилить буду, мы тут подохнем, даже воды у нас нет. И газет купи, на них спать теплее.

Настя нехотя поднялась, не говоря ни слова, поплелась к выходу, а Максим построил из кирпичей нечто похожее на стол и табуретки, начал пилить наручник на левой руке.

– Зам двинул к прокурору, тот дал добро, а Филона вызвал на ковер, – закончил Эрнст, поднимаясь по лестнице. – Я сразу помчался сюда и ждал вас, так что про ковровые разборки ничего не знаю.

– Филон выкрутится, – пессимистично заявил Ким. – У него дар убеждения и внушения…

– На меня его дар не действует.

– А на прокурора и зама подействует.

Пришли. Эрнст жестами распределил сопровождающих оперов, которые встали по бокам входной двери, а сам позвонил. Звонил несколько раз.

– Да кончай кнопку мучить, – сказал Ким. – Его нет дома. Этим людям стыд и совесть заменяет собачье чутье, их надо брать с первого захода без повода, а потом разбираться. Биулин почуял жареное и слинял.

– Может, не открывает? – возразил Эрнст. – Зови понятых, будем взламывать замок.