Андрей Анисимов - Спаситель мира

Синицыну было любопытно, как выглядит кабинет вулканолога, и он согласился. Они вошли в лифт и поднялись на пятнадцатый этаж. Огромные коридоры выглядели пустынно, и, миновав с десяток дверей, старший лейтенант с Соболевым никого из сотрудников не встретили.

— У вас что, все в отпусках? — поинтересовался Синицын, подивившись непривычному для учреждения покою.

— Нет, но большинство наших летом трудятся в «поле», а те, кто есть, тихо сидят за компьютерами, — ответил Алексей Владимирович, открывая Славе дверь своего кабинета.

Синицын зашел и огляделся. Это была очень маленькая комната с огромным, почти во всю стену окном. Десять квадратных метров были завалены книгами и всевозможными коробками. Папки с бумагами громоздились штабелями вперемешку с кусками вулканической породы, альбомами и диаграммами. На столе, кроме процессора с монитором, стоял еще и принтер. Малюсенькое свободное место занимал электрический чайник, банка растворимого кофе и пачки сигарет «Ява».

Пепельница не вмещала окурки, и часть их выпала на стол.

— Извините за бардак, но для моей привычки так работать это идеальный порядок. Присаживайтесь, — пригласил Соболев.

Слава опустился на единственный свободный стул и с трудом пристроил ноги между коробками.

— Алексей Андреевич, простите, если мой вопрос покажется нескромным, но я задаю его не из праздного любопытства, — начал Синицын.

— К моему глубокому удивлению, мне показалось, что во время нашей первой встречи мы прекрасно поняли друг друга, — с присущей ему манерой улыбаться лишь краешками губ отозвался Соболев.

Слава отметил, что отец обвиняемого сегодня не так бледен, и в его взгляде уже не сквозит столь отчаянная тоска.

— Что же вас так глубоко во мне удивило? — предполагая причину, усмехнулся он.

— Да, именно это, — подтвердил догадку следователя Соболев. — Мне казалось, что в милиции работают совсем другие люди.

— Примитивные болваны? расшифровал Слава.

— Ну, так грубо я не стал бы формулировать. Но по сути, вы не слишком далеки. Я милиционеров болванами не считал, но что ваш контингент не слишком рафинирован, думал, — признался Соболев. — Поэтому побаивался встречи с сотрудником данного ведомства. Так, давайте вопрос.

— Ладно, оставим характеристики моим коллегам на вашей совести. Но поверьте, в милиции, простите за банальность, как и везде, встречаются люди разные. К сожалению, не только болваны, но и воры, взяточники. Однако стричь нас всех под одну гребенку не правильно. А вопрос мой таков: что представляет из себя ваша семья? Опишите подробно ее членов.

— Семья? — переспросил Соболев и достал из пачки сигарету. — Можно я закурю?

— Курите, только откройте окно пошире. Не люблю табачной вони, но нюхать дым все равно приходится часто.

— Тогда потерплю. — Алексей Владимирович убрал сигарету обратно в пачку и на мгновение задумался. — Семьи как таковой у меня нет. Лина ушла к другому мужчине, пока я сидел на моих вулканах. Паше было двенадцать. Лина переехала с новым сожителем в Питер, сын пожил с ними полгода и удрал ко мне. Там все было.

Мужик, к которому ушла Лина, крутится в бизнесе и денег зарабатывает кучу. Но атмосфера, в которой теперь пребывает мать, Паше показалась душной. Там только деньги. Сын пару раз сбегал ко мне, а три года назад остался. У Лины появился маленький ребенок от бизнесмена, она утешилась и больше не скандалит. Теперь мальчик со мной, но я часто отсутствую по работе, поэтому постарался воткнуть сына в спорт, чтобы парень был загружен и не болтался на улице. Во время моих командировок Паша живет у сестры. Вот и вся история.

Синицыну становилось понятнее, как парень попал в секту. Слишком много времени он был предоставлен самому себе.

— Павел, пока вы сидели на вулканах, нашел семью в гимназии Стерна?

— Нет, они сами его нашли. Абакин посещал спортивные секции и отбирал перспективных подростков. Он увлек сына идеалами гимназии. Стерн проповедовал «жизнь с улыбкой». Не надо желать большего, чем есть, — радуйся, твори и улыбайся. «Живая улыбка Стерна» подразумевает чистую открытую душу. Улыбайтесь, и это вас очистит от скверны. В устах человека, который мировую популярность получил из рук палачей, это звучит жутко. Но молодежь правды не знает и заглатывает приманку. Чем Абакин и пользуется.

— А бабушки, дедушки у Павла есть? — Слава мог сразу выложить нужный вопрос, но хотел дать Соболеву высказаться.

— Я вырос в детдоме, а у Лины мать жива, но она тяжело больна и обитает под Харьковом. Поэтому можно считать, что ни бабушек, ни дедушек у нас нет.