Андрей Анисимов - Спаситель мира

Она заметила, как он пригнулся, чтобы не задеть головой дверной косяк, улыбнулась и тут же уснула.

Проснулась ночью. В темной тишине дома отчетливо слышалось тиканье настенных часов. Вера лежала с открытыми глазами и думала. Она вдруг осознала, что добрая и гостеприимная семья Матти из-за нее лишилась крыши над головой.

Постоялица принесла им несчастье. Как теперь смотреть в глаза рыбака, его жены и детей? Ведь она сделала их нищими. Потом Вера подумала о Тимуре. Вспомнила его голос, спасший ее от страшных людей. Зачем они пришли? Неужели несчастная сирота может так беспокоить пролетарскую власть? От всех этих мыслей у Веры начала болеть голова, и она снова задремала. Очнулась от приглушенных голосов за стеной. Слов она разобрать не смогла, но поняла, что говорят по-эстонски.

«Матти приехал», — догадалась Вера, встала, быстро оделась и вышла из комнаты.

Матти и Юри сидели в гостиной и пили кофе. При виде Веры оба вскочили и двинулись ей навстречу.

— Зачем ты поднялась? — забеспокоился Юри.

— Тере, Вера, — улыбнулся Матти.

Она заставила себя встретиться с ним взглядом, но ни обиды, ни горечи лицо рыбака не выражало. Только синеватые круги под глазами говорили, что за эти дни хозяин сгоревшего хутора немало пережил.

— Я так виновата перед тобой. Мне стыдно, — призналась Вера.

— Ты тут ни при чем. Эти парни сами работать не умеют и ненавидят нас за то, что мы трудимся и живем, как люди. Садись, надо поговорить, — и Матти указал на свободный стул рядом.

Юри налил Вере кофе и подвинул сахар. Девушка уселась за стол и, прихлебнув из чашки, затихла.

— Мне, Вера, здесь снова, курат, хозяйство не поднять. Я написал старшему брату в Канаду. Он зовет к себе и обещает помочь обустроиться. Я с семьей решил ехать. — Матти допил кофе, поставил чашечку на блюдце и продолжил:

— Твой муж оста вил мне деньги. Я спрятал его золото, и оно после разбоя уцелело. Ты можешь поехать с нами, можешь остаться у Юри. Решай сама. Вера задумалась. Оставаться рядом с границей ей было страшно. Филлиповой казалось, что чекисты не успокоятся и могут появиться вновь. Но если она уедет, как Тимур ее найдет? Эта мысль стала решающей.

— Я очень благодарна тебе, Матти, за все. Но Тимур вернется за мной сюда, а меня нет. Поэтому, если Юри не против, я бы осталась у него.

— Я буду очень рад, дочка, — ответил старый эстонец.

— Придется мне, курат, довольствоваться одной хозяйкой, — пошутил Матти, но голос его звучал грустно. Он достал из-за пазухи мешочек и положил его возле Юри:

— Вот червонцы Тимура. На них можно жить долго. Я когда увидел вместо моего дома пожарище, испугался, что эти парни, курат, нашли деньги Веры. Но они не так сообразительны. — Мати встал из-за стола и протянул Вере руку.

— Я вас всегда буду помнить. — Вера хотела еще что-то сказать, но слов не нашла, бросилась на шею рыбака, чмокнула его в щеку, покрытую светлой колючей щетиной, и убежала. Сдерживать слезы она больше не могла.

До обеда Вера с постели не вставала. Юри несколько раз заглядывал в комнату, но девушка притворялась спящей, и он уходил. Днем послышался рев мотора, и на двор хутора въехал грузовой автомобиль с крытым кузовом. Юри заглянул к Вере и на этот раз решительно направился к ее постели.

— Сюда привезли задержанного бандита. Липник хочет, чтобы ты на него посмотрела. Сейчас его приведут.

— Подождите минутку, я оденусь и выйду, — пообещала Вера и, как только за Юри закрылась дверь, вскочила, причесалась. Одеваться ей не пришлось, потому что она лежала в юбке и блузке.

Девушка уселась возле стола в гостиной и не отрываясь смотрела на входную дверь. Через минуту она открылась и на пороге возникли двое молодых людей в военной форме, а между ними — небритый угрюмый человек в стеганом ватнике и валенках. Его провели в комнату и поставили возле стола. За ними вошел знакомый Вере офицер Ян Вейке.

— Посмотри на этого типа внимательно, — попросил он.

Вера стала бледной как мел, но заставила себя взглянуть на угрюмое лицо, заросшее темной щетиной. Мужчину она узнала сразу. Он был в ее особняке. Только тогда не в стеганом ватнике, а в кожанке и брюках. Это он снимал портки в ее спальне, готовясь к насилию.

— Я знаю этого человека. Он чекист и расстрелял моего отца. Фамилия его Козелков, — крикнула Вера. Ей овладела страшная ярость. Девушка сжала кулаки и бросилась на задержанного.

Ян Вейке с трудом ее остановил.

— Не надо, Вера. Он получит по заслугам.