Михаил Палев - Знак Ганнибала

– Разумеется! Брат… – это Паша? – уточнил я.

Лера кивнула в ответ и продолжала:

– Положение наше было отчаянное. В поселке работы никакой нет. Аркадий вначале «бомбил» на своей старой «копейке», но денег едва хватало, а когда «копейка» окончательно развалилась, мы не знали, что и делать. Вот тут я и встретила Иру,… Ирину Юрьевну. Я ее хорошо знала, мы были подругами,… ну, почти подругами. Когда у нее начались отношения с Алексеем Олеговичем, я уже встречалась с Николашей. Примерно года два это продолжалось, потом я оставила Николашу и сблизилась со своим будущим первым мужем. Но я по-прежнему поддерживала связь с Ирой. Затем, когда я развелась с первым супругом, вышла за Аркадия и у нас появились дети, то мы с Ириной уже лишь изредка перезванивались. Потом Ира сменила квартиру, и связь прервалась. Вот так,… и вдруг я ее встречаю в нашем поселке, возле магазина! Я ее вначале не узнала: такая дама на «Мерседесе», куда там! А она меня узнала почти сразу. Разговорились. Ира сказала, что они строят рядом с нашим поселком дом. А когда узнала, что в моей семье совсем плохо с деньгами, то пообещала мне помочь. Так вот я и стала у Карсавиных кем-то вроде экономки. Алексей Олегович помог получить Паше место в охранной фирме, а Аркадия оформил шофером-экспедитором. Так что теперь мы в поселке – самые богатые!

В голосе Леры опять проскользнула та же странная нотка. Только я никак не мог уловить ее смысл.

– Вам здесь нравится? – спросил я.

– А вы бы согласились на такую работу? – в свою очередь спросила Лера.

– Типа дворецким? – рассмеялся я. – Нет, я как-то не вижу себя в этой роли.

– И я не вижу, – вздохнула Лера, – а вот ведь… приходится. Детей надо поднимать. Так что…… Ладно, извините, что я вас задерживаю!

– Что вы, что вы! – запротестовал я. – Всегда приятно поговорить с умной и красивой женщиной.

Лера смущенно улыбнулась:

– Спасибо!

– Да что вы,… не за что! Скажите, Лера, а… кто, по-вашему, мог убить Зябликова?

Лера с минуту задумчиво следила за дымом своей сигареты. Затем она ответила:

– Даже и не знаю, кого подозревать. Он так себя вел, что это мог бы сделать каждый! Я все это время была у себя в комнате, никак не могла в себя прийти. Так что ничего я вам сказать не могу.

Она явно не была настроена на дальнейшие откровения. Пора мне заканчивать этот разговор и попытаться выспаться. Но надо узнать еще кое-что. Я достал из кармана календарик с картиной Жерома.

– Вы видели когда-нибудь такой календарик?

Лера взяла его, некоторое время рассматривала и наконец спросила:

– Это та самая картина, которую недавно украли?

– Да, – подтвердил я. – А откуда вы знаете, что это та самая картина?

– Слышала в новостях, ну и догадалась, – ответила Лера, возвращая календарик. – Но хозяева не хотят говорить на эту тему, а больше я ничего не знаю.

– Ну, я не смею вас больше задерживать. Еще раз спасибо, и – спокойной ночи! – сказал я.

– Скорее, доброго утра! – с грустной улыбкой отозвалась Лера и вышла.

Хотя я не возражал бы, если бы она не стала торопиться. Да, жаль будет, если окажется, что эта весьма симпатичная женщина убила Зябликова! Ладно, уже почти шесть часов утра, надо попробовать уснуть. Когда взойдет солнце, мне уже не удастся это сделать: я не могу спать при свете дня. Я запер дверь и стал готовиться ко сну. Чистить зубы было в лом, поэтому я выпил разом все лекарства – пенталгин, нозепам, таблетку ношпы – и завалился в постель. И примерно через полчаса уже погрузился в сон.

В детстве я ненавидел утро. Какой идиот придумал, что бедные дети в такую чертову рань должны тащиться в школу?! Зима, на улице жуткая темень, которую не в силах рассеять закоченевшие на морозе фонари. Так приятно лежать в уютной постели и видеть солнечные сны… «Слава, вставай!» Это мама. Она входит в комнату и зажигает свет. Я пытаюсь залезть под одеяло от бьющего в глаза беспощадного электрического сияния, но одеяло безжалостно стаскивает мягкая мамина рука, умеющая быть и твердой. «Вставай, некогда разлеживаться!»

– Слава, вставай!

Одеяло поползло с моих плеч, в лицо ударил яркий свет. Я инстинктивно попытался закрыться от света одеялом, но твердая рука безжалостно его сдернула.

– Вставай, некогда разлеживаться!

Я с трудом разлепил глаза. Прошло несколько секунд, прежде чем я осознал, что передо мной стоит Толян.

– Какого черта?! – простонал я, держась за голову. Мозг продолжал цепляться за остатки сна, меня трясло от холода, хотя в комнате было тепло.