Михаил Палев - Серебряный ятаган пирата

Цветков выдал нам с Тавровым по две гвоздики, достал бутылку, четыре пластиковых стаканчика, пару банок тушенки и штык-нож. Разложив все это на небольшом металлическом столике рядом с памятником, он ловко вскрыл штык-ножом банку с тушенкой. Уловив мое движение к памятнику, он прошипел:

– Не надо! Не надо класть цветы. Просто стойте со скорбным видом. Как только я начну разливать водку, тогда и возложите цветы: сначала Валерий Иванович, потом Мечислав. Понятно?

Нам ничего не было понятно, но мы беспрекословно выполняли указания Цветкова, со скорбным видом разглядывая памятник.

– Пора! – прошелестел Цветков и принялся разливать водку по стаканчикам. Тавров торжественно возложил свои гвоздики к памятнику, следом я сделал то же самое. Когда я отходил от памятника, то заметил в конце аллеи двух здоровенных мужиков в черных пальто, профессия которых не вызывала сомнений. Из-за их широких спин выглядывала высокая блондинка.

– Не смотреть! Не смотреть туда прямо! – прошипел Цветков. – Только боковым зрением.

Один из мужчин решительно направился к нам.

– Павел Сергеевич, один громила к нам идет, – предупредил я.

– Взяли стаканы, я буду говорить, – велел Цветков. Мы взяли стаканы, Цветков сделал паузу. До громилы оставалось метров пять. Цветков, видимо, услышал его шаги и тут же громко и проникновенно сказал, словно завершая речь:

– Вот такой он был, Сергей Николаевич! Помянем солдата и генерала!

И залпом выпил содержимое стаканчика. Мы с Тавровым сделали то же самое. Громила озадаченно застыл рядом с нами. Мы же, не обращая на него внимания, доставали тушенку из банки штык-ножом.

– Так, мужики, быстренько собрались и разошлись, – предложил громила. Судя по тому, как он произнес эту фразу, в охранники он попал из милиции. Цветков повернулся к нему и молча сунул стакан с водкой.

– Выпей ради светлой памяти Сергея Николаевича.

Громила несколько растерялся, но строго сказал:

– Я на работе. А вам лучше разойтись по-хорошему, пока я терпение не потерял.

– Ты кому грозишь, сосунок? – почти ласково проговорил Цветков, но в голосе его уже начал позвякивать металл. Словно ему стало жарко, Цветков распахнул полы куртки, открывая офицерский китель с наградами. Я уже начал побаиваться конфликта и хотел вмешаться, как вдруг раздался женский голос:

– Все нормально, Вадик! Я хочу поговорить с ними.

Это была блондинка. Высокая, худощавая, красивая, на вид слегка за тридцать.

– Здравствуйте, Маргарита Сергеевна, – поздоровался Цветков.

– Мы знакомы? – спросила блондинка, пристально вглядываясь в лицо Цветкова.

– Я знал вашего покойного отца, – ответил Цветков. – Полковник в отставке Цветков Павел Сергеевич. Это мои друзья: полковник в отставке Валерий Иванович Тавров и писатель Мечислав Мстиславович Булгарин.

Блондинка поздоровалась и с нами едва заметным кивком головы.

– А виделись мы первый раз в 1985 году, – продолжал Цветков. – Сергей Николаевич тогда из Афганистана прилетал в отпуск, только-только полковника получил. А я в то время в Москве в академии учился.

– К сожалению, не помню, – отозвалась Суворина. – А вы где с отцом познакомились?

– В Афганистане, в 1982 году, во время Панджшерской операции. Я тогда старшим лейтенатом был, командиром разведроты, боевого опыта под командованием вашего отца набирался. А потом еще встречались, когда он в 1989 году генерала получил. Еще, помню, обнял меня и пошутил: «Вот, Паша, одновременно мы майорами стали, только я еще и генерал».

– И это тоже не помню, – призналась Суворина.

– Ну это не мудрено! Ведь вы тогда замуж собирались, так что не до скромного майора вам было, – рассмеялся Цветков.

– Да, все верно, – улыбнулась Суворина. – А позже мы не встречались?

– Да, последняя встреча была в середине 90-х. Я, к сожалению, не смог приехать, проводить Сергея Николаевича в последний путь: служба, я в 1993 году был за пределами России. А в 1995 году заехал к вам, но толком поговорить не удалось.

– Да, это я помню. Заезжал к нам подполковник. Так это вы были? Да, припоминаю… – отозвалась Суворина. – Значит, сегодня пришли отца помянуть?

– Да, день такой… Правда, мои друзья вашего батюшку не имели чести знать, но вот Мечислав Мстиславович писатель у нас, вознамерился о Сергее Николаевиче книжку написать, – сообщил Цветков.

Мне оставалось лишь с важным видом кивать головой.

– Что же вам тут водку пить на холоде? Давайте ко мне, помянем отца за столом, как положено, – предложила Суворина.