Шарль Эксбрайа - Алиби на выбор. («Девушки из Фолиньяцаро»).

— Она великолепна, синьор инспектор, но, увы! страдает тем же недостатком, что истории Терезы и Сабины.

— В самом деле?

— О да, синьор! Она не соответствует действительности!

— А я, представьте себе, придерживаюсь другого мнения.

Атмосфера снова стала накаляться, но в это время вошел Бузанела, сопровождаемый нотариусом. Дон Изидоро был потрясен.

— Карабинер сказал мне… Джельсомина… Господи! Что же это происходит у нас в Фолиньяцаро?

Но полицейский считал, что теперь не время для жалоб — следовало действовать. Не отвечая мэтру Агостини, он обратился к Иларио:

— А падре где?

— Он вчера вечером уехал в Милан и вернется только после полудня.

Маттео подумал было, что священник поехал, чтобы пожаловаться на него Рампацо, но тут же сообразил, что комиссар не отказал бы себе в удовольствии сообщить ему о визите дона Адальберто. Он этого не сделал, следовательно, падре находится в Милане по другому поводу.

— Ну что ж, придется обойтись без него… Синьор Агостини, эта синьорина подозревает вас в лжесвидетельстве.

— В самом деле?

— Она утверждает, что с вашим клерком дрался не Россатти.

— Но ведь я сам присутствовал при их схватке!

— Именно так. По ее мнению, вы обвиняете Россатти, чтобы отомстить ему за его поведение по отношению к вашей дочери или чтобы спасти кого-то другого.

Нотариус указал пальцем на капрала.

— А что говорит он?

— Что ему нечего сказать.

Дон Изидоро подошел к Россатти.

— Амедео Россатти… Я требую от вас правды… только правды… Я не утверждаю, что вы убили Таламани… Я ушел тогда за моим револьвером, но ведь вы не можете отрицать, что страшно его избили?

Капрал не забыл наставления дона Адальберто: он отказался отвечать.

— Это полиции надлежит найти доказательства того, в чем она меня обвиняет, а не мне представить их ей. Я сожалею, дон Изидоро.

Нотариус повернулся к Сабине.

— А ты, как ты смеешь меня чернить? Когда ты родилась, я уже занимал мою должность. Мы всегда поддерживали хорошие отношения с твоим отцом. Почему ты стараешься выставить меня лжецом?

Девушка упрямо сказала:

— Амедео невиновен!

— Может быть, в смерти Таламани он и невиновен, тем не менее я видел собственными глазами, как он осыпал его ударами!

— Если только вы говорите правду!

Дон Изидоро остался с раскрытым ртом, и Чекотти подумал, что он похож на вытащенного из воды, задыхающегося карпа. Лицо нотариуса побагровело. Подняв руку, он бросился к Сабине, и Бузанела едва успел встать перед девушкой, чтобы ее защитить, в то время как инспектор сухо советовал мэтру Агостини соблюдать спокойствие. Переведя дух, нотариус закричал, заикаясь от возмущения:

— Она смеет!.. эта девка!.. мне!.. мне!.. перед… перед всеми! В первый раз в жизни… такое неуважение… по отношению ко мне!

— Успокойтесь!

— Вы предлагаете мне успокоиться, в то время, как моя порядочность ставится под сомнение? Синьор Рицотто! Я хочу возбудить дело о клевете!

Тимолеоне не стал спорить:

— Это ваше право, дон Изидоро.

— Я прекрасно знаю, что это мое право! Я уничтожу твоего отца, Сабина, слышишь ты? Я уничтожу его! Вам придется уехать из Фолиньяцаро!

Чекотти решил, что развитие спора по такому пути не представляет для него интереса.

— Вы зарегистрируете его жалобу потом, синьор Рицотто. Сейчас мы занимаемся вопросом о двух убийствах, а это более важно. Мэтр Агостини, подозревали ли вы, что Эузебио Таламани встречался с другой девушкой, ухаживая в то же время за вашей дочерью?

— Это еще что за новости?

— Мой вопрос совершенно ясен, я прошу вас ответить на него однозначно: да или нет?

— Нет, конечно, тысячу раз нет! Таламани кроме Аньезе никого не замечал!

Тереза дерзко захихикала, чем и навлекла на себя гнев дона Изидоро.

— А тебе я советую помолчать, в противном случае твоей матери тоже придется терпеть последствия твоего поведения! Синьор инспектор, вы можете опросить всех, кто его знал: у Эузебио ни с одной женщиной в Фолиньяцаро не было романа. Я бы этого не потерпел!

— При условии, что вы знали бы об этом!

— Поверьте, здесь все очень быстро узнается!

— За исключением тех случаев, когда нужно обнаружить убийцу.

— Это только означает, что его не хотят найти.

И нотариус многозначительно посмотрел на начальника карабинеров. Полицейский подтвердил:

— Это и мое мнение. Вот что я решил: до получения определенных доказательств неправоты мэтра Агостини, я буду основываться на его показаниях. Исходя из этого, я подозреваю Амедео Россатти в убийстве Эузебио Таламани как соперника, отнявшего у него любимую девушку, а также в убийстве Джельсомины Карафальда с целью ограбления почты, для того чтобы раздобыть деньги, необходимые ему для бегства. Я подозреваю его в том, что с помощью синьорин Терезы Габриелли и Сабины Замарано он вел сложную интригу с явным намерением заставить меня подозревать какое-то неизвестное лицо или обеспечить себе алиби, оправдывающее его в моих глазах. Поэтому я арестую Амедео Россатти. Он будет немедленно заключен в камеру, а его охрана поручается начальнику карабинеров Рицотто. Что касается молодых девушек, которые оказались настолько глупы, что позволили вовлечь себя в противозаконные действия, то я до сегодняшнего вечера обдумаю, как с ними поступить, не забывая при этом, что их неопытность легко могла быть использована в преступных целях. Они будут подвергнуты аресту у себя дома, и за них будут нести ответственность их родители, возможно, одураченные ими. Но это еще следует доказать, чем я займусь, до того как окончательно — и с облегчением — покину Фолиньяцаро. Сабина Замарано, и вы, Тереза Габриелли, отправляйтесь к себе и не выходите ни под каким видом, прежде чем я вам разрешу. Мэтр Агостини, благодарю вас за помощь, оказанную следствию. Вы свободны. Синьор Рицотто, будьте любезны, прикажите карабинеру Бузанеле запереть Россатти.