Лин Гамильтон - Месть моаи

Все было из-за карт, о которых так нетактично рассказал(а) Эндрю-Кассандра. Целестино, управляющий отеля, сказал, что он услышал какой-то шум, и поэтому нашел ее в живой изгороди. Что произошло с ней после того, как она забрала свои вещи? Она ушла из отеля только для того, чтобы ее снова притащили обратно? Вряд ли. Возможно, именно место преступления, а не фотография расскажет о том, что мне нужно было знать.

Солнце палило нещадно, даже несмотря на океанский бриз. Несколько Моаиманьяков спасались в бассейне. Мойра была на улице и разговаривала с Гордоном, который, очевидно, привез ее обратно в отель после ее визита к Рори. Они помахали мне руками, когда я проходила мимо. Я прошла от гробницы Тепано, мимо ряда номеров в сад, где нашли Габриэлу.

Я посмотрела на ряд номеров, выходящих на море. Джаспер снимал один из них. Дэйв останавливался еще где-то, в другом здании, но его нашли на гробнице Тепано, которую я отлично видела. Находясь там, где я была, в саду, я видела комнату Джаспера, последнее пристанище Дэйва, и место у живой изгороди, где нашли Габриэлу. Очень медленно я огляделась.

Это было так очевидно! Садовый сарай! Также известный как временный офис «Кент Кларк филмз». Я бегом бросилась к нему, рывком открыла дверь, но обнаружила, что он пуст, если не считать стола и подковы, висящей на гвоздике над дверью.

Я снова оказалась на улице и собиралась позвонить Пабло Фуэнтэсу, когда началась, как я полагаю, либо кульминация плана Анакены, либо последняя попытка отомстить и посеять смерть до того, как мы все покинем остров. Перед моим мысленным взором развернулась яркая пугающая картина, сцена, в которой все, казалось, двигалось в замедленном действии. С одной стороны картины Мойра и Гордон прощались друг с другом. Мойра поворачивается в сторону нашего номера, а Гордон направляется в противоположную, к главному зданию, проходя мимо Кассандры. Эдит играет с кошкой на дальнем конце подъездной дорожки от Мойры. Фургон Кент Кларк медленно подъезжает к дорожке. Он приближается к тому месту, где находится Эдит, останавливается, дверь открывается, и Эдит подходит к нему.

— Гордон! — закричала я во все горло. — Эдит! Заберите Эдит! Эдит, беги!!!

Было слишком поздно. Малышка находилась уже в фургоне, и он отъезжал. Мойра, услышав меня и повернувшись посмотреть, что происходит, рванула пассажирскую дверь, распахнула ее и запрыгнула в машину, а фургон уже уносился. Его занесло у ворот, но он продолжал движение.

Гордон, сообразив наконец, что произошло, бросился к своему грузовику и помчался за ними. Моя машина была ярдах в пятидесяти от меня.

— Эндрю! — завопила я, и он тоже побежал. Мы сели в «сузуки», но уже сильно отставали.

— Куда? — спросил он.

— К Анакене, — мрачно бросила я. — Поехали!

К счастью, я уже бывала там раньше и могла найти дорогу. Кратчайший маршрут к Анакене от отеля огибал взлетно-посадочную полосу аэропорта перед тем, как пересечь остров по диагонали, прямо посередине. Я гнала машину так быстро, как только могла, и время от времени мы видели грузовик Гордона далеко впереди. Когда мы уже подобрались к пляжу поближе, перед нами встал выбор дороги.

— В какую сторону? — спросила я.

— Я не помню, — ответил он. — Здесь все не так, как было. Просто отвезите меня на пляж. Мне нужно сориентироваться на пляже.

Я выбрала дорогу, которая вела к парковочной площадке. При этом не видела ни грузовика Гордона, ни фургона Кент Кларк.

— Мы не туда приехали, — раздосадовано сказала я, но Эндрю уже вылез из машины и направлялся к воде.

Пляж Анакена представляет собой кольцо белого кораллового песка в форме подковы, странный оазис на, по существу, скалистом побережье. Почва начинает постепенно подниматься, когда вы выходите из моря. Там поблизости есть два холма, скорее большие насыпи, и я увидела пещеру около верхушки одного из них. Но Эндрю не пошел в ту сторону. Он остановился на мгновение, спиной к воде, смотря то налево, то направо, а потом побежал по песку. Я последовала за ним. Поверхность была мягкая, и по ней было очень тяжело бежать: ноги утопали по щиколотку в горячий песок. Я была одета совсем не для такой «прогулки», как и Эндрю.

Он начал сбрасывать свое одеяние на бегу. Одежда разлеталась повсюду: сначала парик, потом длинная юбка, жакет, а затем и блуза — пока он не остался в одной обуви и боксерах, и так бежал дальше.

Вся эта одежда мешала мне, и я все отставала и отставала. Мы бежали мимо аху с его моаи и дальше в сторону от пляжа. Я задыхалась, стараясь бежать по песку так быстро, как только могла, и когда я обогнула насыпь, то чуть не врезалась в фургон и грузовик. Я побежала дальше мимо них, стараясь разглядеть, куда делся Эндрю. Через пару минут я поняла, что осталась совершенно одна. Я поверить не могла. Еще пять минут назад был пляж, десятки людей купались в море, а теперь ничего — пусто. Здесь не было никакой дороги, только несколько тропинок, ведущих куда-то вдаль, а куда именно — я не знала.