Александр Скрягин - Исполнитель желаний

Старший помощник изобразил на лице гримасу недоумения:

– В порядке была электроника. Два раза программу прогоняли. Сам не пойму, что это с ним!

Ефим оглянулся: профессор едва не уткнулся длинным лисьим носом в пульт изделия «С».

Командир корабля наклонился к микрофону, хотя это было не нужно: чуткий микрофон улавливал его голос с любого расстояния и громко скомандовал:

– Третий выстрел!

– Есть третий выстрел! – ответил динамик.

Всем показалось, что стальной пол под ногами вздрогнул. Орудийная башня на носу, будто подпрыгнула. Ее сизый грибообразный корпус сполз набок. Из открытых смотровых щелей ударили струи темно-бурого дыма.

Находящиеся в рубке оцепенели.

Как выяснилось позже, третий снаряд разорвался прямо в зарядной части орудия. К счастью, никто не пострадал. Согласно измененным по настоянию профессора Вулканова условиям эксперимента, штатного боевого расчета в башне не было. Управление огнем велось дистанционно из центрального отсека, расположенного под бронепалубой.

Акраконов торжествовал. Уж он-то к плачевным результатам эксперимента никакого отношения не имел: он даже отказался подписывать лист согласований.

Однако, как это ни странно, сам профессор Вулканов отнюдь не горевал. Более того, его живые лисьи глаза прямо-таки лучились радостью.

Дело дошло до того, что, не объясняя причину своего хорошего настроения, он вечером притащил в жилой домик бутылку марочного коньяка и кастрюлю люля-кебабов из близлежащего армянского ресторана.

Артур пил коньяк, смотрел на довольного профессора, и на его лице проступало растерянное выражение человека, чувствующего, что его обманывают, но не понимающего, в чем.

Ефим тогда тоже еще не все понимал до конца.

Но о многом уже догадывался.

Когда Артур ушел, они с профессором вышли на балкон подышать сырым морским воздухом.

Невдалеке дрожали огни портовой окраины Новороссийска.

– Профессор, а чему вы, собственно, так радуетесь? – спросил Ефим. – Стрельбы пришлось прервать… Испытания прибора сорвались.

– Как это сорвались? – повернулся к нему, блестя глазами Вулканов. – Напротив, они состоялись. И очень успешно! Я желал , чтобы ни один снаряд не попал в баржу. Мое желание исполнилось! Баржа осталась целой и невредимой. Изделие «С» обеспечило связь с Большим Сознанием и передало Ему мое желание. Большое Сознание выстроило события так, что ни один снаряд в цель по разным причинам не попал! – профессор пожевал тонкими лисьими губами и негромко добавил: – Испытания прибора «С» завершились успехом. Я бы даже рискнул сказать: полным успехом!

– Подождите, профессор! – упрямо возразил Ефим. – Но ведь это может быть простым совпадением! Обычные артиллерийские промахи в первых двух случаях, и бракованный снаряд в третьем! Причины того, что баржа осталась целой – вполне обычны. Для объяснения случившегося не требуется вмешательства какого-то Сознания Вселенной!

– В том-то и дело! – поднял палец Вулканов. – В том-то и дело, что Вселенная управляет событиями через обычные физические законы. В данном случае, скажем, законы баллистики и поведения взрывчатых смесей. И никак иначе! Чудес не бывает! Зря вы их от нее ждете! Никакой мистики! Одна скучная реальность!

Майор шел по поселку, погруженный в размышления.

Фиолетовый воздух густел. Вздымающийся над поселком силуэт водонапорной башни стал угольно-черным. На востоке еще неярко, бледной манной крупой высыпали первые звезды.

К дому профессора можно было попасть двумя путями. Мимикьянов почему-то выбрал длинный. И, как вскоре оказалось, поступил правильно.

Проходя мимо кафе «Наука», он заглянул в его ярко освещенное окно. И сразу увидел: за ближним к стеклу столиком сидела Эмма Панеш. А рядом с ней – человек, представившийся некоторое время назад, как полковник Тубальцев.

«Интересно! – сказал себе майор. – Очень интересно!»

Он не стал заходить в кафе в дверь с улицы, а сначала поднялся на веранду и проник в кафе через нее. Выгода этого входа состояла в том, что рядом с ним высилась решетчатая перегородка, покрытая вьющейся зеленью. За ней можно было оставаться невидимым для остальных посетителей «Науки».

Войдя в кафе, майор, кошкой проскользнул за перегородку. Ни Эмма, ни Тубальцев его не заметили. К счастью для майора, стоящий за перегородкой столик оказался пуст. Ефим тихо опустился на стул и посмотрел на зал сквозь решетку.