Александр Смирнов: Вавилонская башня

— В том-то и дело, что совсем не ясное, — рассуждал командир. — То, что он пролетарий это точно — ладони в мозолях. А вот с усами проблема. Ты, лейтенант выясни, сколько ему лет.

— А чего выяснять? Неужто, ты, начальник, сам не видишь, что он совсем пацан ещё, — сказал Ферзь. — Однако, командир, надо решать, что делать будем.

— Оружием надо обзавестись. Только как это сделать? Если в деревню пойдём, то местных подставим.

Из тоннеля с вытаращенными глазами вылез Василий.

— Товарищ командир — немцы!

— Я проверю, — предложил Ферзь.

Командир кивнул головой. Теперь в пещере воцарилась гробовая тишина. Все ждали информации от другого дозорного.

Долго ждать не пришлось, послышалась возня и появилась улыбающаяся физиономия Ферзя.

— Ну, что? — спросили все трое.

— Точно немцы. Пьяные в усмерть. Клюкву собирают.

— Сколько их? — спросил командир.

— Четверо.

— Вооружены?

— До зубов.

— Верёвку бы нам.

— Этого добра навалом, а зачем нам верёвка? — не понял Ферзь.

— Одного живым возьмём, а остальных… Со мной Ферзь пойдёт.

Вооружившись верёвкой, двое ушли. Лейтенант и рядовой остались одни.

— Тебе сколько лет? — спросил лейтенант, — только честно.

— Если честно, то семнадцать.

— Семнадцать?

— Скоро будет, — уточнил рядовой.

Спрятавшись за корневищем дерева, командир с Ферзём наблюдали за немцами. Вначале они держались группой, но через некоторое время стали разбредаться и уже, потеряв друг друга из вида, было слышно только их перекрикивание.

Один солдат, напевая себе под нос какую-то песенку, пошёл в сторону дерева.

— Этого живого возьмём, — скомандовал командир. — Обвязывай меня верёвкой.

Ферзь понял план капитана. Он обвязал его и взял верёвку в руку.

— Готово.

Капитан нашёл палку и стал наблюдать за солдатом.

Немец прыгал с одной кочки на другую, изредка крича что-то своим спутникам.

— Десять секунд, — прошептал командир.

— Что десять секунд?

— Кричит примерно через каждые десять секунд.

Немец крикнул в очередной раз, и палка капитана просвистела возле его уха.

— Промазал! — с досадой шепнул Ферзь.

Но не успел он это сказать, как немец резко повернулся, чтобы посмотреть откуда взялась палка, потерял равновесие и упал в топь.

— Держи крепче!

Командир бросился к немцу и сдавил ему горло.

— Тяни!

Ферзь подтянул командира к кочке и вылез, чтобы помочь вытащить пленного. В это время солдат пришёл в себя, и первое, что он увидел, был его же автомат, направленный в лоб.

— Кричи! — прошипел ему капитан по-немецки, — а то застрелю.

Немец прокричал своим.

— Ровно через десять секунд, — заметил Ферзь.

Этих десяти секунд хватило, чтобы пленный понял, что от него хотят. Следующий возглас уже не означал, что с ним всё в порядке. Теперь солдат звал своего приятеля.

— Теперь ты иди, а я с этим поболтаю, — сказал командир.

Николай обвязал себя верёвкой и ушёл в болото. Через десять секунд пленный повторил свой зов и показался второй солдат. Ферзь не стал кидать в него палкой. Он, как молния накинулся на свою жертву и столкнул его в болото. Ловко выхватив у него автомат, нож и запасные рожки, Ферзь бросил немца и выбрался на тропу. Когда он оглянулся, вместо немца он увидел только пузыри, поднимающиеся со дна трясины.

Вся операция заняла минут тридцать. Командир с Николаем влезли в пещеру и бросили к столу четыре автомата, ножи и ещё какие-то вещи.

— Иди, пролетарий, поработай бурлаком, — командир указал на верёвку.

Лейтенант и рядовой стали тянуть и вскоре из тоннеля появился пленный с перепуганными глазами. Видимо, немец быстро понял, куда его завела клюква. Он стал вырываться из верёвок и очень быстро что-то говорить. Из всех его слов можно было понять только одно, которое он повторял чаще других — партизан. Освободившись от пут, немец подползал то к одному, то к другому члену отряда и пытался объяснить им что-то, но, поняв, что его не понимают, замолкал на полуслове, менял собеседника и начинал всё с начала. Наконец он оказался перед командиром. По глазам капитана пленный догадался, что тот понимает его. Его речь ускорилась и превратилась в сплошной поток без точек и запятых.

— Во, шпарит! — удивился лейтенант.

— С такой скоростью его и немцы не поймут, — поддержал рядовой.

— Да чего тут понимать? Сливает своих по полной программе. Тут и понимать нечего, — усмехнулся Ферзь.

— Почему ты так думаешь?