Александр Смирнов - Вавилонская башня

— Однако…! Вы смелы не только в бою с противником.

— Война ещё не закончена. Все партизаны добровольно связали свою судьбу с освобождением Родины и в настоящий момент представляют собой закалённое в боях и опытное воинское соединение.

— Но это не регулярная часть.

— Разве в регулярных частях мало добровольцев?

— Добровольцы есть, но над ними поставлены профессиональные командиры.

Не дождавшись приказа своего командира, и решив, что с полковником случилась беда, отряд боевым порядком сам выдвинулся к расположению противника. Каково же было удивление партизан, когда вместо немцев они увидели своих. Первым желанием партизан было кинуться навстречу освободителям, закричать "Ура!", обнять их, но воинская дисциплина, к которой приучил своих бойцов товарищ полковник и субординация, взяли верх над нахлынувшими эмоциями. Отряд некоторое время постоял перед Красной армией и снова скрылся в лесу.

Естественно, что такое большое скопление вооружённых людей не осталось незамеченным. Командир передового полка вызвал к себе командира разведроты и приказал ему:

— Возьмите своих разведчиков, найдите партизан и прикажите прибыть в расположение полка.

Разведка скрылась в лесу, а полковник пошёл отдавать распоряжения по благоустройству партизанского отряда.

Разведчики, углубившись в лес, поняли, что найти партизан не так-то просто. Целая армия, которая на их глазах растворилась в считанные секунды, практически не оставила после себя никаких следов. И если бы не высокий профессионализм разведчиков, вряд ли приказ полковника был выполним. Поплутав в лесу несколько часов, разведчики обнаружили базу партизанского отряда.

— Стой! — услышал командир роты сзади себя окрик.

— Это свои! — ответил он.

— Стой, стрелять будем!

Рота остановилась.

— Я командир разведроты отдельного мотострелкового полка! Командир полка приказал вам прибыть в наше расположение.

Разведчики снова двинулись к партизанам.

— Руки вверх!

Несколько автоматных очередей с разных сторон разрезая ветки деревьев, засыпали ими головы разведчиков.

— Вы что с ума сошли? — крикнул командир роты, но руки всё же поднял.

— Возвращайтесь к своему полковнику и доложите, что у нас свой полковник есть и без его приказа мы ничего делать не будем. А если силу захотите применить, то мы тоже зубы показывать умеем.

Генерал так и не решил, что ему делать с партизанским отрядом. Он хотел пообещать Вронскому, что согласует этот вопрос на самом верху, но не успел. В кабинет вошёл адъютант и доложил, что у него очень важное сообщение.

— Что там ещё? Докладывай.

— Партизаны без приказа командира не желают выходить из леса. Дело чуть до перестрелки не дошло.

Генерал вопросительно посмотрел на полковника.

— Субординация, — ответил тот улыбаясь.

— Да, однако, дисциплина у вас поставлена на должном уровне!

Генерал задумался и продолжил:

— Полковник Вронский, приказываю вам отбыть в расположение отдельного добровольческого полка. А вы, товарищ начальник штаба, подготовьте все документы для зачисления нового полка в состав дивизии.

Вронский козырнул, развернулся и направился к выходу. В дверях он остановился и посмотрел на генерала.

— Товарищ генерал, есть ещё вопрос, который надо решить.

— Включение в состав дивизии нового полка дело непростое. Вопросов будет много. Идите полковник, всё со временем решим.

— Этот вопрос надо решить немедленно.

Настырность полковника уже начинала надоедать генералу, но помня о том, что тот сегодня был героем дня, он уступил.

— Докладывайте.

— Я бы хотел этот вопрос решить конфиденциально.

И здесь генерал уступил.

— Совещание окончено. Все свободны. Полковнику Вронскому остаться, — приказал генерал.

Офицеры разошлись. У адъютанта в приёмной остались сидеть Кузьма, Василий и Ферзь.

Сидеть пришлось долго. Целый час двери кабинета были закрыты. Генерал несколько раз вызывал к себе адъютанта и требовал связать его с Москвой.

Наконец двери отварились и в них показались командующий армией с полковником. Генерал подошёл к партизанам и остановился. Те непроизвольно встали со стульев и вытянулись в струнку.

— Товарищ Иванов, — обратился генерал к Ферзю, — Советское правительство за мужество и героизм, проявленное в борьбе с фашистскими захватчиками, снимает с вас судимость и присваивает вам воинское звание — рядовой.

— Служу трудовому народу! — ответил теперь не Ферзь, а рядовой Красной армии Николай Иванов.