Грэйм Дэвидсон - Седьмая пещера Кумрана

Ричард внимательно дослушал до конца. Потом задумался на несколько минут, прежде чем высказать свое мнение.

— Возможно, искусная подделка. Помнишь шумиху вокруг погребальной урны Иакова — ящика с костями — несколько лет назад? В первом веке на Святой Земле существовала традиция закапывать усопших в землю, пока не разложится плоть, а затем складывать кости в известняковый ящик.

— Да. — Рубен не понимал, к чему клонит Ричард.

— Так вот, погребальную урну нашли в Израиле, сбоку на ней была нацарапана подпись: «Иаков, сын Иосифа, брат Иисуса». Иакова забили камнями в 62 году нашей эры. Несколько крупных специалистов объявили урну подлинной, в том числе ведущий ученый из Сорбоннского университета в Париже. Новость произвела фурор. Пресса была в восторге. «Тайме» окрестила урну самой важной находкой за всю историю новозаветной археологии. Вышла книга и документальный фильм на канале «Дискавери». Урну даже отослали в Королевский музей Онтарио в Торонто, и по пути, к ужасу сопровождающих, в ней образовалась трещина. Ее залепили — такой конфуз — и выставили на всеобщее обозрение, уверенные в подлинности находки.

— Помню. Оказалась фальшивка?

— Израильское управление по делам древностей — бывший Израильский департамент древностей и музеев — утверждает, что да. Сама урна датируется первым веком, как и многие подобные ей, найденные в окрестностях Иерусалима. Но эксперты управления говорят, что их насторожил рассказ о том, как ее обнаружили. Рассмотрели урну под микроскопом, и выяснилось, что надпись «Иаков, сын Иосифа, брат Иисуса» процарапали сквозь естественную патину. Буквы затерли пастой из горячей воды и мела в неловкой попытке сымитировать сглаживание от времени. На подлинниках мел кристаллизуется естественным образом.

— Что потом?

— Судя по отчету, владелец, Одед Голан, доказывал, что его мать помыла урну в горячей воде с порошком, отчего в извести, покрывающей надпись, и появились изотопы кислорода. Управление также обвинило его в подделке древней скрижали, где перечислялись ремонтные работы в Храме.

Рубен засомневался, обдумывая подтекст рассказа.

— Значит, ты предполагаешь, что иерихонская семья нашла чистый пергамент, датируемый первым веком, и написала текст, взяв чернила… скажем, из старинных чернильниц на руинах Кумрана?

— Ну, в восьмой пещере Кумрана были полоски неиспользованных пергаментов, а твоя иерихонская семья могла заполучить старые высохшие чернила. Оставалось лишь добавить дистиллированной воды, чтобы не попасться на следах хлора или других современных примесей.

— А писали чем? Пером?

— Нет. Тростником. Заострять перья — обычно отборные гусиные — начали только в седьмом веке. Перо гибкое, и по толщине каждой черточки можно судить об индивидуальной силе нажима. С тростником такое не проходит.

— Твой вердикт? Подлинник или подделка? — спросил Рубен с надеждой.

— Возможно, твоя семья сделала удачную фальшивку — если использовала пергамент первого века, древние чернила и тростник, знала типичную форму букв, грамматику и стиль писателей первого века.

— Да, возможно. Только я уверен, что эти люди не обманщики. В отличие от создателя погребальной урны Иакова, они ничего не выигрывали, отдавая мне подделку.

— Надеюсь, ты прав. Наверняка мы не узнаем, пока не протестируем… Ах да, я совсем забыл. В иорданской Вади-аль-Маджиб к юго-востоку от Мертвого моря в конце шестидесятых некий бедуин нашел свиток — примерно, когда тебе доверили контрабандой вывезти Q.

— Контрабанда ни при чем. Я взял его случайно. Летя в Тегеран, думал, что получил в подарок бомбу, — настойчиво пояснил Рубен, прежде чем продолжить. — И что за свиток? Такой же, как у меня?

— Вряд ли. Но его могли достать там же, в Иордании, а не в Кумране, как ты предполагаешь.

— Что еще?

— Свиток Ангела, о котором я толкую, нелегально вывезли из Иордании. В конце концов он оказался в руках бенедиктинцев, в монастыре на австрийско-немецкой границе. Те, кто работает со свитком, обязаны давать обет молчания — так что никакого открытого изучения. Церковь любит решать за других, особенно когда речь идет о древних текстах, которые не соответствуют ее догмам, — язвительно заметил Ричард.

— Если те, кто работал над Свитком Ангела, подписывают бумагу о неразглашении, как же ты узнал о манускрипте?

— Хороший вопрос. После смерти одного из монахов частью копии манускрипта завладел израильский хирург и директор колледжа. Писали в журнале «Джерузалем Репорт» лет шесть назад. Ведущий эксперт по Свиткам Мертвого моря заявил, что рукопись может оказаться подлинной, но чтобы узнать точно, надо взглянуть на фотокопию или оригинал. Вот так.