И только после всего этого Борис Эленберг сможет жить спокойно. Если захочет, конечно. Если захочет жить вообще.
Она потянулась, игриво устраиваясь на полу. Кровать — это так банально! Куда лучше соблазнить этого потного мужика с бегающими глазками не на обычной постели, а на ковре не первой свежести. Впрочем, мужик тоже был далеко не первой свежести, такой же потрепанный и потертый, как и коврик. Но какое ей дело до изношенности и того и другого?
Женщина медленно поднимала платье вверх, обнажая тонкие щиколотки, икры колени…
Мужчина как-то взвизгнул, не сводя глаз с ee рук, подтягивающих узкое платье все выше и выше, и стал расстегивать пеструю гавайскую рубаху.
И почему все они, эти самцы после сорока лет, так любят гавайские рубахи? Они напоминают им о молодости? Заставляют чувствовать себя яркими, бодрыми петушками?
Забавно, как меняются их глаза, когда она проделывает такие штучки из своего арсенала обольстительницы. Взгляд подергивается какой-то поволокой, становится влажным и как будто пьяным. Мужики не соображают, что делают, бросаются на нее и сгорают в ее огне… Подумать только, что творит похоть с солидными главами семейств!
Поэты придумали другое название похожи — страсть. Но только страсть — та же самая похоть. Мужчины пытаются придумать оправдание своей животной похоти, поэтому и нарвали ее другим словом, более красивым и действительно оправдывающим все на свете. «Ушел от жены и детей? А что вы хотите — это страсть!» «Бросила институт, не доучившись один год, потому что забеременела? Это страсть, господа!»
Ей стало смешно. Мужчина, выпячивая грудь и, наоборот, втягивая в себя животик, навалился на нее сверху. От него пахло потом и дорогой туалетной водой. Подумать только, как самоуверенны самцы! С чего он взял, что такая женщина, как она, вдруг обратит на него, внимание, что тут же пойдет в его номер и, чтобы поднять его тонус, даже станет соблазнять его? Как он решился на то, чтобы заговорить с ней, навязчиво звать в кафе, угощать холодным лимонадом, а потом так же настойчиво приглашать в свой номер? Якобы сыграть партию в нарды, о которых они говорили в кафе, глядя, как ловко режутся местные в интеллектуальную игру. Она была уверена, что он даже не знает правил игры. Правил игры в нарды, имеется в виду. Потому что правил ЕЕ игры он не знал абсолютно точно. Иначе не стал бы настаивать на том, чтобы она непременно заглянула к нему на партию в нарды. Она сопротивлялась как могла. Но в результате он победил. То есть проиграл. Победил — потому что она все же пошла. Проиграл — потому что его жизнь закончена.
— Иди ко мне, милый, — отрепетированным сексуальным голосом произнесла она, полностью оголяясь и выгибаясь на ковре.
Он замер, судорожно всхлипывая, а потом бросился на нее. Она ненавидела эти приемы, но иначе как раскочегаришь такого вот тучного мутноглазого престарелого Казанову? Мучиться с их вялой плотью ей не хотелось, именно поэтому и приходилось соблазнять — так, чтобы они все делали сами.
— О, мой бог, — простонала она.
В этот раз ей и впрямь понравилось. Этот толстяк приятно удивил ее, довел до оргазма, который она обычно симулировала. Неизвестно, насколько хорошо он играет в нарды, но в любовных играх он знал толк. Он умел развлекаться и знал, что хочет взять от жизни. Ей даже на секунду стало жаль его, но только на секунду. Во всяком случае, он взрослый мужчина и должен понимать, что за удовольствия надо платить. А цену он не спрашивал…
Все жертвы оказались из разных городов страны. И жили в Сочи тоже в разных местах. Куропаткин, которому начальник дал в помощь стажера Булыгина, не обнаружил связей между ними, по всей вероятности, все трое были незнакомы между собой. Двое из них занимались мелким бизнесом и решили отдохнуть на курорте от дел, а один — еще и от жены. Люди как люди, совершенно обычные. Никаких роковых страстей, врагов, семейных тайн. Жена Олега Фомина, погибшего от удушения подушкой, приехала самая первая. Хотя это было неудивительно: Фомины жили в Ростове.
— Почему ваш муж поехал на Черное море, ведь Азовское куда ближе, — поинтересовался Куропаткин.
— Он сказал, что поедет на Азовское, — всхлипнула жена. — Но потом вдруг оказалось, что его приятель из Владивостока, с которым они дружат еще с армии, тоже едет на море. Их отпуска совпали, но Валера — это тот армейский друг, он хотел именно в Сочи. Поэтому Олег и поехал сюда, в частный пансионат, Валера должен был подъехать чуть позже…
Читать дальше