Александр Самоваров - Террористка

Мимо прошла девушка в распахнутом пальто и с распущенными по плечам волосами. Лосев крякнул и полез за бутылкой. Отвернув пробку, он сделал несколько глотков.

— Слушай, Рекунков, — вспомнил он, глядя в спину девчонке, — а еще мы были на дискотеке. И там меня Дубцов отослал погулять, видно с кем-то встречался в машине.

— Может быть, девку привел? — равнодушно спросил Рекунков, вспомнив, каким неразборчивым стал в последнее время Дубцов.

— Да нет, — поморщился Лосев, — какая девка в центре Москвы в девять часов вечера.

Рекунков насторожился и стал выспрашивать подробности. Названия Лосев не помнил, точного адреса тоже. Но тот и другой настолько хорошо знали Москву, что Рекунков через полминуты понял, о какой дискотеке идет речь. Кровь ударила ему в голову от неожиданного успеха, однако он сдержал себя и еще некоторое время продолжал выспрашивать Лосева о других поездках. И только когда тот сказал, что больше ничего не помнит, Рекунков поднялся с ледяной лавочки.

— Если найдешь Дубцова, — ухмыльнулся Лосев, — передай ему привет от меня.

Рекунков ничего на это не сказал, но предложил Лосеву, когда тот нахлебается спиртного до упора и завяжет, выходить обратно на работу.

— В компании новый президент.

— Кто?

— Помнишь, такая шикарная баба, Оля ее звать… ты ее по ресторанам с Дубцовым возил.

— Да ну? — изумился Лосев.

Жизнь совершала немыслимые повороты.

«Ай да Валериан Сергеевич, ай да молодец!» — мысленно восклицал Рекунков.

Дело было в том, что с наводчиком Леней Дубцова в свое время познакомил сам Рекунков, и Валериан Сергеевич, недолго думая, к нему же и обратился, чтобы убрать Рекункова.

Леня возвращался домой в хорошем настроении. Сегодня он целый день ходил по магазинам и выбирал себе новый костюм. Наконец нашел хороший всего за каких-то двести пятьдесят тысяч. Да еще у девушки продавщицы взял телефон. Синеглазая девица красиво улыбалась. А у Лени был принцип: он всегда встречался с девушками, которые его раньше не знали, и обязательно у них на квартире.

Опасность он почувствовал затылком, но слишком поздно. Когда в затылок уперлось дуло пистолета. Леня давно ждал чего-то подобного, и ноги подогнулись в коленях.

— Обернись, дружок, — услышал он знакомый голос и увидел Рекункова, а с ним еще двух ребят.

— Рекунков, — пискнул Леня, — ты же должен быть на том свете!

— Открывай дверь, малыш, — криво улыбаясь, сказал Рекунков, — поговорим обо всем в твоей квартирке.

Леня обладал большим хладнокровием и потому взял себя в руки. Он понял, что Рекункову от него что-то нужно, а значит, у него появлялся маленький шанс.

В квартире его обыскали, вынули из-за пояса «Макарова».

— Нет, ребята тебя не обманули, — ответил на вопрос Рекунков, — они уложили выстрелом в затылок моего соседа. Перепутали.

— Я всегда знал, — с тоской сказал Леня, — что рано или поздно такая осечка будет.

— Но ты же не обижаешься на судьбу? — спокойно сказал Рекунков. — С такой работой и столько прожить! Я всегда ценил тебя за ум.

Леня мгновенно озяб, точно его голым вывели на мороз. И все-таки он чувствовал, что шанс был.

— Мне твоя жизнь не нужна, — сказал Рекунков, — но ты должен сдать тех, кто убрал с наводки Дубцова двух отличных ребят.

— Вова, — почти застонал Леня, — ты же профессионал, если я их сдам, то сколько я после этого проживу?

— Ну, это твои проблемы.

— Жизнь грустная штука, — заметил Леня и попросил: — Можно я выпью?

— Потом выпьешь… или не выпьешь.

Рекунков прекрасно знал тип таких людей. Лене заплатили деньги, а все остальное для него было второстепенно. С Рекунковым его связывали деловые отношения, но даже если бы они были друзьями, то и в этом случае Леня едва ли стал бы колебаться. Леня не Дубцов, на него Рекунков зла не держал. К тому же был уверен, что для сводника пуля со смертью уже давно отлита. Но Леня что-то уж долго раздумывал. Рекунков легко поднял его за ворот пиджака из кресла и ударил под ребра в печень. Тот, замычав, сполз на пол.

— Дружок, а ведь некоторые твои подопечные по просьбе заказчиков умирали не сразу, — сказал Рекунков, — я думаю, было бы несправедливо тебя просто пристрелить.

Следующие два удара были филигранно точно нанесены концом ботинка в почки.

Судорожно разжав сжатые от боли веки, Леня простонал:

— Я скажу все, что знаю, но на исполнителей у меня выхода нет.

Уходя, его приковали наручниками к столу.