Тера - Паутина прошлого

— У Марины какие-то проблемы в семье. Она не захотела со мной об этом говорить. Только передала, что ты меня ждешь.

— Есть дело. Возможно, это изменит всю нашу жизнь.

— Мишка, ты меня беспокоишь, — рассмеялся Алеша.

— Не трусь, прорвемся, — Миша помолчал, внимательно осмотрев всех присутствующих друзей, — но то, что я вам сейчас скажу, должно остаться только между нами.

— Не томи, — буркнул Пашка.

— Мы же не хотим оставаться здесь до самой старости, ну, или пока не сдохнем от денатурата, как мужская часть населения этого дивного городка.

— Ты забыл еще об одной части населения этого городка, которой давно светит небо в клеточку.

— Этих мы в расчет не берем. Надеюсь, нам все-таки удасться избежать их незавидной доли.

— Что ты задумал? — враз посерьезнев, спросил Алешка.

— Я знаю, где можно достать деньги.

2008 год…

Ложиться спать было уж поздно, выходить мне не хотелось, поэтому я решила остаться в номере и привести себя в порядок. Ночь в лесу, безусловно, приблизила меня к природе и обогатила карму, но если я прямо сейчас не приму горячую ванну, нашему стрелку придется ограничиться только тремя пулями и контрольным визитом на мою могилку.

Скидывая с себя одежду, я вошла в ванную, и резко остановилась, уставившись на зеркало, к которому была прикреплена уже знакомая мне открытка. Через пару минут, едва отойдя от шока, я медленно отцепила открытку, каждую секунду ожидая нападения сзади. Но ничего не происходило, и, наконец, выдохнув, я, перевернув картинку, тихо вскрикнула. К уже знакомой фразе кто-то красными чернилами приписал слова: "Каждый умирает в одиночку".

Он был здесь! Невероятно! Я же ничего не почувствовала, когда зашла. Но что я должна была почувствовать? Когда он был здесь? Скорее всего, он приходил ночью, пока меня не было. Боже! Означает ли это, что он хотел меня убить, а, не найдя, оставил напоминание о своем визите? Но к чему? Разве теперь я не предупреждена, что этот ненормальный охотится на меня? Но я была предупреждена еще вчера ночью, и что это изменило? Мне удалось избежать нашей встречи, но это еще не значит, что у меня получится это повторить.

Подавив глупое желание бежать из номера, куда глаза глядят, я бросилась в комнату. Не помню, как ноги донесли меня до прикроватной тумбочки, на которой я оставила телефон. Набирая номер, оставленный Мишей, заметила, как сильно у меня дрожат пальцы.

— Марина? — в трубке раздался взволнованный голос Пашки, — ты в порядке?

— Да, — нерешительно ответила я, — я в гостинице. Ты не мог бы за мной приехать?

— Уже еду, — бросил Пашка, и в трубке раздались гудки.

Я стояла, уставившись в ковер, боясь сделать лишнее движение. Почему я ему не рассказала? А что бы это изменило? К чему заранее пугать человека? Скоро он будет здесь и заберет меня отсюда. Куда угодно, только подальше…

Спохватившись, что неплохо бы собрать вещи, я невольно порадовалась, что у меня хватило ума вчера не разбирать чемодан. Подбежав и схватив его, я, словно озаренная внезапным подозрением, бросила на пол и расстегнула. Все вещи оказались на месте, что, в принципе, меня не удивило — он был убийцей, а не вором, хотя, ни в чем нельзя быть уверенной до конца. Мне пришлось приложить усилия, чтобы вновь закрыть чемодан, старательно отгоняя мысль, что он был здесь, рылся в моих вещах… Нет, не думать об этом. Сейчас приедет Пашка, заберет меня отсюда, и все будет хорошо… Ну, то есть, как и было до этого момента — терпимо.

Громкий звонок мобильника заставил меня вздрогнуть. Пашка уже на месте, значит и мне нужно поторопиться. Схватив сумочку и чемодан, я выскочила из номера, едва не забыв его запереть. Выругавшись, вернулась и дважды повернула ключ. Спустилась в холл, и, изобразив на лице полное спокойствие, вышла из гостиницы.

Машину Пашки я заметила сразу — серебристый Мерседес с тонированными стеклами. Подойдя ближе, обнаружила, что он предусмотрительно открыл для меня багажник. Что же, чрезвычайно заботливо с его стороны. Засунув туда чемодан, открыла дверцу и села на переднее сидение, демонстративно не оборачиваясь к другу, который даже не пожелал выйти, чтобы мне помочь.

— Извини, что сорвала тебя, но я сильно испугалась, — видя, что мы все еще не едем, сказала я.

Ответом мне было молчание, и удивленно обернувшись к нему, я в ужасе застыла: Пашка сидел, не двигаясь, его глаза были закрыты, голова слегка наклонена назад. Поборов желание дико заорать и вбежать из машины, я поднесла руку, коснувшись его шеи. Он не мертв! Не может быть, чтобы он был мертв. Легкое прикосновение заставило его голову склониться набок, и удариться о стекло.