Дэвид Балдаччи - Фикс

Как рассказала Элли Дабни, она приготовила мужу завтрак. Яичница с ветчиной, тост и жареная картошка. По ее словам, он съел все. Плюс выпил три чашки кофе.

В таком случае зачем по пути к месту назначения Дабни заглянул в кафе?

Возможно, это ровным счетом ничего не значило. Быть может, он просто решил убить время перед совещанием. Или за чашкой кофе просмотрел какие-то бумаги. Хотя зачем ему это было нужно, если он знал, что никогда не попадет на это совещание? Определенно Дабни не мог надеяться на то, что средь бела дня на глазах у многочисленных свидетелей убьет человека, после чего как ни в чем не бывало отправится на совещание в Центральное управление ФБР. И это не мог быть сиюминутный порыв, случившийся уже после ухода из кафе. В портфеле у Дабни был пистолет – криминалисты обнаружили следы оружейной смазки и другие доказательства этого.

Декер мысленно взял на заметку сходить в кафе и разыскать тех, кто видел Дабни. Быть может, он там с кем-то встречался. Сотрудники ФБР изучили его телефон. В то утро Дабни никому не звонил и не отправлял текстовых сообщений. Потому ли, что собирался совершить убийство? И внутренне готовился к этому? Но если Дабни был знаком с Беркшир, как он узнал, что она в то утро окажется на этом месте? Было установлено, что женщина не звонила в Центральное управление и ни с кем не договаривалась о встрече. Но опять же, по какой-то причине она могла отправиться туда без предварительной договоренности. Быть может, собиралась что-то сообщить ФБР. А Дабни помешал ей это осуществить. Весьма любопытная теория.

Хотя также нельзя было исключать то, что Беркшир направлялась вовсе не в здание имени Гувера. Возможно, она свернула на эту улицу, чтобы попасть в какое-то другое место.

Множество вариантов и ничего определенного. Впрочем, именно так начинается большинство расследований. «Истина всегда прячется в глубине, в самом сердце», – подумал Декер. И нужно аккуратно снять слой за слоем все, что есть снаружи, дабы добраться до середины.

Подняв взгляд, Амос увидел заспанную Джеймисон в спортивных трусах и футболке, удивленно смотрящую на него.

– Раненько ты встал, – пробормотала она.

– Я всегда встаю рано. Ты убедишься в этом теперь, когда мы будем жить вместе. Соседка.

Прошлепав босыми ногами к кофеварке, Джеймисон насыпала в ситечко кофе и поставила снизу чашку. После чего облокотилась на стол и спросила, зевая:

– Ночью были какие-либо блистательные откровения?

– Похоже, Дабни завтракал дважды. Мне бы хотелось узнать почему.

– Отлично.

Кофеварка звякнула, Алекс приправила кофе сахаром и сливками и отпила глоток.

– Сегодня утром у нас назначен обыск у Дабни дома.

Ничего не ответив, Декер забарабанил пальцами по столу.

– Насколько я понимаю, там будут его дети, – помолчав, добавила Джеймисон.

– Мальчик и его отец.

– Что? – недоуменно спросила она. – У Дабни четыре взрослых дочери.

– Здесь на стоянке стояла машина с окнами, заклеенными пластиковыми пакетами. Серая «Сентра».

– А… ну и что?

– Кто это такие?

– Томас Амайя и его одиннадцатилетний сын Дэнни.

– Он ходит в школу где-нибудь неподалеку?

– Да. Ты их видел?

– Они уехали незадолго до шести утра.

– Томас отвозит сына в школу. Там есть специальная группа для детей, чьи родители уходят на работу рано. Томас работает на стройке и в половине седьмого уже должен быть на работе.

– А мать?

– Насколько мне известно, они живут вдвоем – Томас и Дэнни.

– Откуда ты все это узнала?

– Я же говорила тебе, что встретилась со всеми жильцами. После того как Мелвин купил это здание, я хотела со всеми познакомиться. Просто заверить их в том, что все будет в порядке. Что никто их не выселит. И я довольно долго пообщалась с Томасом и Дэнни. Томас души не чает в своем сыне. А Дэнни очень смышленый. Он рисует. Я видела несколько его набросков. У мальчишки есть талант.

– И как, все жильцы приятные?

– Ну, это очень относительное понятие.

– Дай мне относительный ответ.

– Одни приятнее других. И я понимаю, откуда сюда попали многие из них. Все эти люди цветные. И я вовсе не уверена, что все они находятся здесь на законных основаниях. А я для них – белая женщина, которая стучится к ним в дверь и заявляет, что какой-то неизвестный инвестор купил это здание и я буду домовладелицей. На их месте я бы тоже отнеслась к этому подозрительно.

– На дворе две тысячи семнадцатый год, но это совсем не чувствуется, – вздохнул Амос. – Когда я был маленьким, по телевизору показывали передачи о том, каким будет будущее. Роботы убирают в квартире, люди летают на работу в своих машинах… А вместо этого мы получили… вот что.