Дэвид Балдаччи - Фикс

– Позвони в газовую компанию и выясни, проводились ли здесь работы на линии газопровода в тот день, когда была убита Беркшир.

– Быстро это не получится.

– Звони же! – бросил Декер.

Достав телефон, он позвонил Богарту. Тот ответил приглушенным голосом:

– Декер, я уже говорил Браун, что не могу эвакуировать здание. Церемония только что началась. Но…

– На каком совещании в ФБР должен был присутствовать Дабни в тот день, когда убил Беркшир? – перебил его Декер.

– Что?

– Совещание! Чему оно было посвящено?

– Какое это имеет значение? Очевидно, что Дабни не собирался на нем присутствовать.

– Но он выбрал именно этот день, Росс, чтобы убить Беркшир, так что просто ответь мне! – отрезал Декер.

– Ну хорошо, хорошо… Фирма Дабни выступала консультантом по вопросу ремонтных работ, проводящихся в этом здании. Как тебе известно, до нового помещения еще как до звезд, поэтому здесь меняют все системы – электричество, водопровод, безопасность и все такое…

Не дослушав его, Декер отключился.

Оглядевшись вокруг, он добежал до ближайшего переулка и свернул в него. Марс и Браун, прижимающая к уху телефон, поспешили за ним.

Амос добежал до входной двери, подергал ручку, но дверь была заперта.

К нему подоспели Харпер и Мелвин.

– Декер, черт возьми, в чем дело? – спросила Браун.

– Элли Дабни сказала, что шпионская сеть Беркшир хотела заставить Дабни работать на нее.

– Но он отказался.

– Думаю, Дабни поступил хитрее. Он ведь снял это видео, правильно? Думаю, он встретился с террористами, изобразил заинтересованность, а сам прощупал их на предмет того, что им нужно. А нужны им были его работы по ремонту здания ФБР. Именно ремонту было посвящено то совещание, на которое направлялся Дабни, когда застрелил Беркшир. Это было его второе послание нам, помимо места атаки.

– Ты хочешь сказать, целью является президент? – спросил Марс.

Декер ничего не ответил.

– Но почему бы просто прямо не сказать нам, до того как убивать Беркшир? – спросила Браун.

– Вероятно, потому, что точный замысел террористов был ему не известен. А они прознали про видеозапись и забрали ее, что, по всей видимости, дало понять Дабни о том, что они следят за каждым его шагом, прослушивают все его разговоры. Вероятно, они угрожали ему и его семье: если он попытается их разоблачить, они расправятся со всеми его близкими родственниками.

– Но почему террористы не убили его, узнав о том, что он записал это видео? – спросила Браун.

– Потому что это могло привлечь к нему внимание как раз тогда, когда им это было меньше всего нужно. Вероятно, они решили, что лучше будет пристально следить за Дабни и нанести удар, если он хоть как-то покажет, что хочет снова их обмануть. Террористы не знали, что супруги Дабни собираются убить Беркшир. – Он перевел взгляд на Марса. – Не хочешь представить себе, что эта дверь – защитник из команды-соперника?

Ухмыльнувшись, Марс кивнул.

– Меня так и подмывает хорошенько врезать по чему-нибудь.

Отступив назад, они дружно бросились на дверь. Почти шестьсот фунтов мышц и костей на большой скорости врезались в нее.

И дверь не устояла.

Декер и Марс по инерции упали на пол, но быстро поднялись на ноги. Браун не отставала от них. Декер первым побежал вперед, остальные следовали за ним по пятам.

Внутри от здания остались только стены; с потолка свисала проводка, в углу возвышались строительные леса, на полу стояли ведра, на верстаке лежал ручной инструмент и мощная циркулярная пила. И рабочие фонарики.

Недоставало только собственно строителей.

– Где рабочие? – спросил Марс.

– Быть может, все дело в том, что приехал президент? – неуверенно предположила Браун.

– Все это очень напоминает декорации, установленные на тот случай, если сюда кто-нибудь заглянет, – сказал Декер.

– Подожди, что ты имеешь в виду? – спросила Браун.

– Помнишь ту женщину, которая похитила Алекс? Я сказал ей, что даже если она нас убьет, ФБР – большая организация, которая и дальше продолжит работать. На что та ответила мне: «Никто не знает, что преподнесет будущее».

– Неужели ты хочешь сказать… – ахнула Браун.

– Целью атаки являются не только президент и два других лидера. Они – лишь поощрительная премия. Нам ведь говорили, что целью может стать что-нибудь символическое? Так вот, здание имени Гувера – это очень символическая цель.

– В здании больше одиннадцати тысяч человек! – воскликнула Браун.