Михаил Палев - Копье Дракулы

– Похоже, что не выяснили, – подтвердил Причард. – Во всяком случае, больше мне не удалось найти документов с упоминанием копья Дракулы.

Я был разочарован услышанным. Выслушать такую длинную историю о Дракуле и, в конце концов, узнать о том, что копья никто так и не обнаружил! За что же тогда Причард и его покойные коллеги так долго получали деньги?! Мне казалось это невероятным, и я хотел спросить об этом Причарда. Но пока я пытался в уме сформировать вопрос, спросил Тавров:

– Скажите, а у вас была какая-нибудь периодическая отчетность перед заказчиком? Все-таки вы достаточно долго искали копье.

– Да, разумеется! – подтвердил Причард. – Мы раз в месяц отправляли отчеты о ходе текущей работы почтой, и мистер Харрис всегда был в курсе результатов наших исследований.

– Электронной почтой? – задал я уточняющий вопрос, который мне казался почти риторическим, но ответ Причарда удивил меня.

– Нет, согласно указанию мистера Харриса, отчеты мы отправляли через сотрудника американского посольства, который отправлял их дальше дипломатической почтой.

Мы с Тавровым переглянулись и почти одновременно спросили:

– Мистер Харрис работал на американское государство?

– Нет, что вы! – воскликнул Причард. – Ему указал этот способ связи мистер Харрис как быстрый и надежный. По его словам, наш заказчик имел связи в Госдепартаменте и для обеспечения секретности решил пользоваться дипломатической почтой. Я упаковывал отчет в обычный большой конверт, писал на нем «Госдепартамент, офис 269» и передавал работнику посольства. А спустя два-три дня он попадал мистеру Харрису. Мистер Харрис сказал, что точно таким же способом пересылают свои отчеты мои коллеги.

– А вы были в курсе работ ваших коллег? – спросил я. – Вас знакомили хотя бы с отрывками их отчетов?

– Очень редко, – ответил Причард. – Аналитическим центром был Харрис. А мы собирали для него информацию. Лишь иногда Харрис давал указания, по каким направлениям провести дополнительные исследования. Например, он настойчиво рекомендовал мне сосредоточиться на поисках материалов, которые позволят составить представление о внешнем виде копья Дракулы.

– И вы нашли такие материалы? – поинтересовался Тавров.

Причард развел руками и рассмеялся:

– Честно говоря, я был несколько озадачен столь настойчивым требованием сосредоточиться на поисках того, что искренне полагал несуществующим. Очевидно, что вряд ли кто из видевших в реальности копье Дракулы удосужился его зарисовать или хотя бы оставить устное описание. Даже побывавший в Трансильвании думный посольский дьяк Ивана Третьего Федор Васильевич Курицин, возглавлявший в 1482–1484 годах русское посольство к венгерскому королю Матвею Корвину – то есть к Матиашу Хуньяди – и молдавскому господарю Стефану Великому, ограничился лишь написанием сугубо литературной повести о Дракуле. А ведь он приехал в те места спустя всего шесть лет после гибели Влада Цепеша и тем не менее положил в основу повести не исторические факты, а многочисленные анекдоты, которые охотно записывали в те годы и другие иностранцы, побывавшие в придунайских землях. Например: авторы анонимных немецких брошюр «О великом изверге Дракола Вайда», поэт-мейстерзингер Михаэль Бехайм и итальянский историк Антонио Бонфини, создавший «Венгерскую хронику» в качестве летописца при дворе венгерского короля Матиаша Хуньяди. Курицин явно относился к повести как к сборнику красочных историй – и не более того. Поэтому на основании повести Курицина некоторые читатели составляли впечатление о Дракуле как о бессердечном тиране и жестоком садисте, а другие на основании той же повести полагали Дракулу суровым, но мудрым и справедливым государем. При этом, я думаю, сам Курицин понимал, что большинство рассказанных им историй про Дракулу, в том числе описание его гибели, совершенно очевидно не соответствовало действительности. Но, увы, это были такие времена, когда историческая точность не полагалась необходимой даже хронистами.

– Ну, все-таки в каждой истории есть доля правды, – заметил я.

– Но не в этом случае! – возразил Причард. – Скажем, склонность Дракулы к переодеванию в турецкие одежды с целью обмана противника использована для описания его гибели: якобы собственные воины приняли его за турка и убили. При этом Дракула успел убить аж пять своих противников, прежде чем убили его самого! Они что, слепые были или глухие? А эпизод с нищими, которые пожелали навсегда избавиться от нищеты, а Дракула повелел накрыть им столы в гробах, после чего в этих же гробах нищих заколотили и сожгли. Или просто классический эпизод с купцом, у которого украли с воза сто шестьдесят дукатов: купец пожаловался господарю, а тот повелел слугам тайно положить купцу в воз сто шестьдесят один дукат, чтобы проверить честность купца – якобы вор устрашился наказания и вернул украденное. Купец честно отказался от лишнего дуката и тем самым спасся от смерти. Или история про стоявшую у фонтана золотую чашу, из которой каждый мог пить, но никто не посмел украсть – дескать, таков был страх перед Дракулой!