Антон Леонтьев - Шпионка, пришедшая с севера

Таня не хотела огорчать директрису — той вовсе не обязательно знать, что Полесская не планировала оставаться в Святой Берте после визита Клементины Бертранской. Она вообще не планировала оставаться в княжестве.

Бежать, как можно быстрее. Она сделает это.

— О да, госпожа директор, — смиренно произнесла Таня. — Уверяю вас, этот визит запомнится многим надолго.

— Я надеюсь, — не замечая подтекста, протянула Розамунда. Она откинулась на мягкую спинку вертящегося кожаного кресла и приложила к вискам тонкие изящные пальцы. — Можете идти, Татьяна. И запомните, все должно пройти без эксцессов. Этот визит очень важен для меня.

— И для меня тоже, — чуть было не добавила Таня, но вовремя сдержалась. Розамунде не нужно знать, что Таня собирается вскоре покинуть Святую Берту. Все же любопытно, как бы повела директриса, узнай, что Таня затевает побег? Вряд ли поверила, все привыкли к тому, что русская шпионка Татьяна Полесская является столь же неотъемлемой частью Святой Берты, как старинная башня с призраками, маяк или волны, монотонно, с диким постоянством клокочущие у подножия скалы.

Таня почему-то знала, что судьба на ее стороне. Поэтому когда Розамунда неделей позже сообщила ей, что княгиня поменяла планы и желает посетить Святую Берту третьего августа, она еле сдержалась, чтобы не захлопать в ладоши. Так и есть, первая неделя последнего летнего месяца.

Вся тюрьма готовилась к визиту венценосной гостьи самым старательным образом. Розамунда затеяла легкий косметический ремонт, камеры побелили, коридоры выкрасили в нежный персиковый цвет. Отремонтировали бассейн, а в спортивный зал завезли новые тренажеры. Таня целые дни просиживала в библиотеке, делая вид, что усиленно занимается компьютеризацией каталога. На самом деле, запершись ото всех, в тиши, она обдумывала детали предстоящего побега. Она знала, что идет на очень большой риск. Но еще больший риск — оставаться в Святой Берте. Она и так потеряла значительную часть своей жизни. Прошло тринадцать лет.

Ее мечта, давняя мечта, вот-вот осуществится. Паника и волнение исчезли, уступили место трезвому расчету и холодной смекалке. Таня удивлялась сама себе.

Она давно превратилась из наивной девочки в циничную особу.

Месть — вот что давало ей силы на протяжении долгих тринадцати лет. Когда-то ее мысли о том, что она сумеет отомстить всем, кто запер ее на скалистом острове, были всего лишь мечтами, казавшимися несбыточными. Ей требовалось ждать. Она ждала.

И вот настал ее час. Она сумеет сделать все возможное и невозможное, чтобы оказаться вне ненавистных стен Святой Берты. Но такие ли они ненавистные? Таня с ужасом поняла, что за тринадцать лет пребывания в Святой Берте привыкла к тюрьме, она стала практически родным домом. Она знала, что заключенные, которое провели так много лет взаперти, боятся выходить на свободу, иногда даже совершают новые преступления, чтобы только остаться дольше в тюрьме, где есть кормежка, работа, друзья и уверенность в завтрашнем дне.

Что ждет ее? Она не знала. Но с каждой секундой, которая приближала третье августа, Татьяна чувствовала веяние ветра свободы. Она вырвется отсюда во что бы то ни стало. Даже ценой собственной жизни.

Она доберется до денег Луизы Монтичелли, а потом…

Потом отомстит каждому. Она обязательно отомстит.

Месть — что может быть слаще? Или, может быть, она забудет обо всем и, завладев деньгами, уедет как можно дальше от Бертрана? Нет, это исключено. Она отомстит.

Как может быть иначе? Тогда получается, что все эти тринадцать лет она напрасно ждала чуда.

Наступило долгожданное утро третьего августа 1997 года. Таня проснулась ровно в половине пятого. Она привыкла подниматься рано. Она умылась, переоделась в цивильное платье. Она настояла на том, что должна встречать княгиню не в тюремной униформе. Розамунда, подумав, согласилась. Это не помешает, создаст атмосферу либерализма и доверительности. Все равно, как только Клементина Бертранская улетит, нежно-голубое платье будет конфисковано.

Таня ощутила, как платье облегает ее фигуру. Она уже давно, очень давно не надевала ничего, кроме тюремной робы. Ну что же, стоит только немного подождать…

Розамунда сама заявилась в камеру к Татьяне. Директриса критически осмотрела Полесскую и осталась довольна. Она права, дав согласие на то, что та предстанет перед гостями, одетая в обычное платье.

Таня посмотрелась в зеркало. Неужели ей почти тридцать три? Она попала в Святую Берту, будучи почти ребенком, а покидает ее, превратившись в зрелую женщину. Покидает ли — это еще вопрос. Сейчас важно не выдать себя, любой опрометчивый и глупый поступок может задержать ее в Святой Берте еще надолго. На семнадцать лет, которые ей осталось провести здесь.