Марина Крамер - Требуется влюбленное сердце

– Даже если и так. У меня тогда к тебе ряд вопросов. – Андрей закинул ногу на ногу и принялся загибать пальцы на руке: – Откуда у нее ключи от квартиры Дарьиной матери? Откуда взялась машина Дарьи во дворе в ночь убийства? Каким образом Матюшкина узнала о том, что Полосин приезжает, если Дарья отрицает переписку?

– Стоп! – завопила Лена. – Стоп, тормози! Переписка!

– А что – переписка? Откуда она могла о ней знать? Дарья отрицает существование этой переписки. Вряд ли она рассказала бы о ней подруге. Зачем ей разрушать легенду, что они с Полосиным продолжали общаться после возвращения из Праги?

– Н-да, – сникла Лена. – Не годится.

– Вот и я говорю.

– Но мне все равно кажется, что Соледад как-то причастна ко всем этим делам.

– Мы никогда уже этого не узнаем, Лена. Матюшкина улетела в Америку, мы это выяснили. Если найдем Жильцову, может, что-то станет понятно.

– Если найдем? – повторила Лена. – Ты допускаешь, что она?..

Паровозников пожал плечами и взял с тарелки круассан:

– Не исключаю. Она пропала, не объявляется, не подает о себе вестей, мать и падчерица ни сном ни духом. Сама подумай: если человек жив и в порядке, позволит он так волноваться любимым людям? Несложно найти две минуты на звонок, чтобы сказать: все, мол, в порядке. Если, конечно, все на самом деле в порядке.

У него зазвонил мобильный. Пришлось отложить круассан.

– Да, слушаю. Понял. Понял. Когда? Ясно. Спасибо, молодец.

Положив трубку на стол, он выразительно посмотрел на замершую в напряжении Лену.

– Сейчас новость расскажу – ахнешь.

– Не тяни!

– Нет, мне хочется увидеть всю гамму эмоций. Давай, не разочаровывай.

– Андрей! Немедленно рассказывай!

– Ох, что с тобой сделаешь, слаб я стал, – притворно сдался Паровозников и выпалил: – Гражданка Жильцова Дарья Юрьевна вылетела из Москвы в город Нью-Йорк рейсом «Аэрофлота» в пятницу.

– Матюшкина улетела в среду.

– И что? – Андрей был явно раздосадован отсутствием бурной реакции на сообщение. – Вполне нормальный ход, договорились, что порознь полетят, там встретятся – всего и дел…

– Возможно, ты прав…

– Ну что, дело можно закрывать, дама нашлась. Везет Таньке Судаковой, за что ни возьмется – все быстро и до точки. Не то что некоторые вот, – поддел Андрей, но Лена не отреагировала.

– Ты и тут прав. Но мне кажется, что все это не так просто.

– Ой, короче! Дело за-кры-то, понимаешь? Жильцова жива и здорова, подруга ее лучшая – тоже, по нашему профилю, соответственно, ничего нет, все, спим спокойно. А завтра явно будет что-то еще.

Лена согласилась, но внутри все равно была убеждена, что ничего еще не закончилось. Дело закрыто – а чего-то все равно не хватает…

Гипс с ноги сняли, но Лена все еще продолжала находиться на больничном. Ходить без костылей она пока не могла, но упорно занималась специальной гимнастикой, тренируя ногу. В конце августа вдруг нагрянула Воронкова – свежая, красивая, лучившаяся счастьем. Она позвонила Лене прямо из Домодедово, откуда вылетала, так как ехать ей было некуда – квартира сдана в аренду. Обрадованная Лена начала суетиться в кухне: к приезду подруги стоило приготовить что-нибудь вкусное. Когда через несколько часов Юлька буквально ввалилась в прихожую с двумя огромными чемоданами и довольно объемной дорожной сумкой, квартира наполнилась запахом домашней выпечки, на плите в сотейнике томились отбивные с грибами, а в кастрюльке доваривалась молодая мелкая картошка, привезенная накануне Андреем с местного рынка.

– Однако! – воскликнула Юлька, потянув носом воздух. – Да здесь встречают как на фестивале в Канне!

– Не знаю, как в Канне, не была, но в этом доме тебе по-прежнему рады, – улыбнулась Лена, отбрасывая костыли и обнимая подругу. – Как же я рада, что ты приехала!

– Смотрю, тебе помощь не помешает, – наклоняясь, чтобы подобрать «подпорки», как она выразилась, заметила Юлька. – Как нога-то?

– Пока не танцую.

– Это я переживу. Но ты на улицу выходишь?

– Только с тростью пока.

– Уже неплохо.

– Все, не стой тут, иди в комнату, располагайся, душ прими, если нужно, а я пока на стол накрою, – распорядилась Лена.

Подперев кулаком щеку, Юлька внимательно слушала раскрасневшуюся от вина подругу.

– Поверить не могу, что ты это сделала, – пробормотала она, когда Лена, задохнувшись, потянулась к стакану с соком. – Если честно, мне уже стало казаться, что ты никогда не сможешь посмотреть на эти отношения отстраненно и увидеть весь абсурд ситуации. Но ты молодец.