Андрей Хазарин - Товар для Слона

Коля все ниже опускал голову, Школьник наконец посмотрел на него - и ухватил за плечо:

- Успокойся сейчас же! Это я не тебе говорю, это я себе, старому страусу! Живу себе чистеньким, сунул голову в песок, никакой грязи вокруг себя не вижу и видеть не хочу...

Он вскочил и снова забегал по спальне.

Коля медленно поднял голову:

- Наверное, чувствовать себя молодым, но уже страусом, в сто раз противнее.

Школьник остановился, рявкнул шепотом:

- Не выпендривайся! Расшибешь себе лоб о каменную стену, твоему Гаврилову и поделиться не с кем будет, и твоему Матюку...

Коля улыбнулся:

- Митюку...

- Вот именно! И, между прочим, твоему Колечке-младшему!

Доцент вдруг застыл:

- Ша, Колечка! Пускай три минуты в этом доме будет тихо...

Конечно, на три минуты его не хватило, но все же секунд тридцать Йосич размышлял, шевеля пальцами, как дворовой шахматист, прикидывающий: "Я так он так, я так - он так..."

- Слушай, Колечка, я ничего не обещаю. Ты меня знаешь, я никогда не обещаю, если не уверен, что смогу сделать. Но, кажется, я вспомнил человека, с которым можно об этом поговорить. Если что-то получится, ты узнаешь. А сейчас вставай, смотай сопли в узелок и спрячь за пазуху. Бери своего Зенона - кстати, ты ещё читаешь по-польски? Я тебе подсуну такую Джозефин Тэй, которая в польском переводе лучше, чем в английском оригинале! Это редкость, но это бывает! Пошли попьем чайку, у Риты Семеновны где-то ещё заначена баночка прошлогоднего сливового повидла!

- А почему прошлогоднего? Вы что, в этом году не варили? Так я вам принесу!

- Что значит не варили? Конечно варили, но у Ритули железное правило: до белых мух - ни-ни!

Глава 43. Вновь я посетил...

Наш Чураев, как все старые города, имеет очень нестандартную планировку. Площадь, например, ныне Независимости, которая с Садом граничит, формой похожа на башмак. А та развилка семи дорог, на которой жили Стивенсы, - на кляксу Роршаха, какие-то во все стороны ответвления, углы... Топологи на ней могли бы свихнуться похлеще, чем на кенигсбергских мостах...

Раньше была такая игра - с длинной ниткой, которую на пальцах двух рук по-разному растянуть можно, у американцев называется "колыбель для кошки", а мы в неё играли просто так, без названия - "в ниточки". Вот оттуда форма...

Зато район старый, престижный, потолки четыре метра, лифты. Хотя внутри планировка та еще. Например, пятиугольная кухня. Или ванная комната размером с футбольное поле. А рядом туалет - с носовой платок. Да ещё черный ход из кухни прямо во двор по отдельной лестнице - для прислуги... Старый дом, одним словом.

Встретил нас сам Стивенс - ужасно шумный, как и в первый раз, и ужасно довольный, что мы смогли выбраться. Димка отдал ему тортик и бутылку. А я за это получила тапочки.

Пока переобувалась, из недр квартиры послышался грохот, долетел порыв воздуха, пропахшего французской парфюмерией, и Кузин голос:

- Я сейчас!

Но прежде неё появился кот - очень плотный, темно-серый, серьезный. Он проинспектировал мои туфли, сумку и пару раз дернул хвостом.

Стивенс немедленно посерьезнел, предупредил:

- Ася, ты сумку все-таки повыше пристрой. Наш Лапс - настоящая таможня.

- Да там ничего съедобного нет.

- А он пометить может.

Тут и я посерьезнела. Котиная метка - это вам не меловой крестик на чемодане. От такого запаха не отмоешь уже никогда, лучше сразу выбросить и не возиться.

Я встала на цыпочки и повесила сумку на вешалку. Зашла в комнату. К нашему приходу готовились. Стол накрыт - легкий ужин. Свет притушен. Вполголоса поет телевизор. На кабинетном рояле (надо же!) развалился зверь, который по совместительству таможня, - поспел, пока я возилась.

Хлопнула дверь, появилась Кузя. Пальцы - в разные стороны: лак сохнет. Расцеловалась со мной, как будто мы сто лет дружим. Начались разговоры, что да как.

Следом зашли мужчины, но Дима был по-прежнему одет.

- Ребята, вы тут Аську без меня часок потерпите?

- Без тебя даже больше потерпим! - сострил профессор и радостно загоготал.

Кто-то мне когда-то объяснял, что настоящие ученые - народ раскованный, иначе от них в науке толку мало. Насчет толку не знаю, но ведут они себя, как мой братик Алька в одиннадцать лет. Пятый класс, вторая четверть.

- А то мне надо заскочить к одному тут, по соседству. Через час уже точно буду... - пообещал Дима. Персонально мне сообщил: - Петр Петрович рядышком живет.

А я-то думала, что мы просто в гости идем! Колесников естьКолесников. Как всегда, сначала дело.