Андрей Хазарин - Живой товар

Он уже вылез задом на перекресток и немного вывернулся, теперь на него гудели с двух сторон, он быстро переключил скорость и, как только появился просвет между машинами, резко рванул вперед с поворотом влево. Мы проскочили перед носом у сорок пятого автобуса и помчались дальше.

- Где они?

- Мне автобус загораживает... Так это же хорошо, им ведь тоже нас не видно, правда?

- Да нет, надо показаться.

Он увеличил скорость и выдвинул нашу машину влево. Я сидела, вывернувшись изо всех сил, и смотрела назад. Через несколько секунд они пролетели через ярко освещенный перекресток - маленькая вишневая машина, а за ней темно-синяя, побольше.

- Вон они!.. Но зачем ты им показался?! Ведь можно было удрать...

- И снова прятаться неизвестно где и неизвестно сколько? Нет. Надо с этим кончать сейчас. Мы должны их вывести на засаду.

- Так мы... приманка?!

- Живец... Нет, все-таки подсадная утка.

- А что, от этого легче?

- Подсадная утка остается жива - как правило...

- Как правило... Боже мой!

- Выбирать не приходится...

Мы спустились вниз по объезду вокруг строящейся станции метро и снова пошли на подъем. До садов оставалось километра два. Дима ехал быстро, обгоняя другие автомобили и - два раза - троллейбусы. Проскочили уже на желтый свет прекресток у Пушки. Преследователи застряли перед красным светофором, и мне остро захотелось, чтобы Дима передумал и свернул куда-нибудь - здесь, на Петровском поле, свободная застройка, миллион проездов между домами, попробуй нас найти...

- Дима, давай спрячемся! Я боюсь!

- Держись, Ася. Некуда нам прятаться - из этого массива только два выезда, и они нас перехватят либо на одной дамбе, либо на второй.

- Бросим машину, сядем на троллейбус - попробуй нас найти!

- Перетерпи, немного осталось. Еще двадцать минут страхов - а потом все.

- Да?! Ну защитят нас, спрячут, их отгонят...

- Я думаю, их не отгонят.

Он не договорил, но я догадалась по голосу: их убьют! Боже, Боже, во что я ввязалась, во что он меня впутал, негодяй!

- И ничего бы не было, если б Ирочкина мамаша не примчалась скандалить, - сказал он вдруг.

Мы уже доехали до конца Проспекта, поворот на Сады остался сзади, но по той стороне, а здесь Проспект разделен посредине газончиком, и нам пришлось обогнуть круглую клумбу, от которой расходятся две дороги - одна наискосок налево, по дамбе через балку и дальше на Новоалексеевку, вторая направо, в восточный конец Поля.

Дима гнал вокруг клумбы на совершенно сумасшедшей скорости, машина сильно наклонилась направо, шины визжали, я вцепилась в какую-то ручку на двери, ногами упиралась в пол... С дамбы поднимался троллейбус, но водитель увидел нас - и затормозил. Мы пронеслись у него под самым носом, я оглянулась и увидела, как у него слетели штанги, разбрасывая искры, и растопырились в разные стороны.

А те нас догоняли. Они не стали объезжать клумбу, а свернули перед ней, против движения, ведь троллейбус все перегородил, и теперь были намного ближе, я крикнула: "Они совсем близко, скорей!" - а Димка вдруг начал тормозить, меня рвануло вперед, ремень врезался, я закричала: "Что ж ты тормозишь?!", но он уже свернул на подъездную дорогу к Садам и снова гнал как полоумный.

Это совсем узкая улочка, еле-еле двум легковушкам разъехаться, больше похожая на аллею, обсаженную пирамидальными тополями, и тротуар только с одной стороны, слева, где жилой квартал Химтеха - местные его называют "Хутор", - а справа уже тянутся за деревянным забором Сады, только въезд в них в конце этой аллеи. Там "Хутор" кончается, и дальше заборы уже по обеим сторонам, за ними торчат крыши садовых домиков (совсем хибарки, наша халабуда на даче против них просто дворец), а потом тупик и въезд, ворота...

Господи, куда же он гонит, мы сейчас в них врежемся!

Но ворота оказались распахнуты настежь, даже шлагбаум поднят, и мы поскакали по выбоинам - там, за шлагбаумом, асфальт лет сто не латали...

- Быстро отстегни ремень! - крикнул Димка. - Руками упирайся в щиток!

Он теперь ехал все-таки медленнее, и нас уже доставали лучи фар сзади. Я отчаянно цеплялась за что-то, может, это и был щиток, а он отсчитывал проезды по левой стороне. Сады освещал только лунный свет, домики стояли темные - вторник и после дождливой недели, все дома, в теплых квартирах...

Наконец мы резко свернули налево и понеслись в дальний конец, к оврагу.

И тут сзади началась пальба - и не просто выстрелы, а очереди, невероятно громкие, я такого в жизни не слышала, это было очень страшно, я, кажется, за весь этот безумный вечер так не боялась...