Полина Дашкова - Херувим (Том 2)

— Да? Ну фиг с тобой. Садись, отдыхай, горе луковое, — она подошла к ореховой стенке, присела на корточки.

Раздался легкий щелчок, гостиная наполнилась нежной мелодией. Эвелина принялась изучать содержимое зеркального бара, выбрала бутыль французского коньяка.

— Мне нельзя, — предупредил Сергей, когда она поставила на стол две рюмки.

— А мне можно, — оскалилась Эвелина, ловко раскупорила бутылку, налила полную рюмку и выпила залпом, как водку, — твое здоровье солнышко.

— Ты разве не за рулем?

— Конечно, за рулем. Ну и что? Слушай, Стас, а было бы совсем неплохо, если бы ты правда привык к моей нежной заботе. Ты, конечно, скотина, бабник, трус и предатель, но я ведь тоже не подарочек. Тебе не кажется, что мы отлично подходим друг другу? — Она достала нож и принялась резать колбасу. — Молчишь? Ладно, не напрягайся. Я пошутила. Слушай, ты помнишь толстого хитрого человека по имени Петр Мазо?

— Петр Мазо? — медленно повторил Сергей. — Что-то очень знакомое.

Редкая фамилия Мазо действительно показалась знакомой, но он не мог вспомнить, где и когда встречал.

Эвелина красиво разложила на тарелке ломтики колбасы и кинула ему консервный нож.

— Открой-ка икорку. Петя Мазо главный редактор издательства, в котором вышли мои последние две книги.

— А, ну да, вспомнил, — пробормотал Сергей.

— Что ты вспомнил? Что? — она подошла к столу, налила себе еще коньяка и опять выпила залпом. — Нет, Герасимов, ты точно еще не долечился. У тебя совсем с головой худо. Как зовут главного редактора, а также как называются издательства, с которыми я сотрудничаю, ты знать не можешь. Тебе это по фигу. Ты этим никогда в жизни не интересовался, а то, что я тебе рассказываю, в одно ухо влетает, из другого вылетает. Но на этот раз советую слушать внимательно. Петя Мазо был твоим сокурсником. Вы учились вместе пять лет. Он тебя отлично помнит, — она отрезала толстый кусок лимона и отправила в рот прямо с кожурой.

«Вот! Убийство Маши Демидовой. Петр Мазо проходил свидетелем, — вспомнил Сергей, глядя, как Эвелина жует лимон и не морщится. — Он был в ту ночь на даче, в материалах есть протоколы его допросов!»

— Ну да, конечно. Толстый хитрый Петя Мазо. Так он стал главным редактором? Да еще в издательстве, где выходят твои книги? Надо же, как тесен мир.

— Ужасно тесен, — кивнула Эвелина, поставила на стол очередную тарелку, села, опять выпила коньяка, зачерпнула икру чайной ложкой, проглотила и закурила, — с прошлым главным редактором мы совершенно не общались, он хамло редкостное. А Петя совсем другое дело. С ним можно поболтать, кофейку выпить. Он ужасно компанейский. Все мечтает собрать ваш курс. Мы с ним разговорились на одной презентации. Он крепко выпил и поведал мне потрясающую историю из вашей студенческой юности. Оказывается, из-за тебя была убита девочка по имени Маша. Самая красивая девочка на вашем курсе.

— Почему из-за меня?

— Потому что убийца приревновал ее именно к тебе. Слушай, Герасимов, ты должен был давно мне рассказать, это же класс! Я бы использовала в каком-нибудь романе.

— Погоди, Петя Мазо так и сказал тебе, что Машу убили из-за меня?

— Ну нет, нет, — Эвелина засмеялась, — конечно, он сказал не так. А ты уж испугался, смелый ты мой. История действительно потрясающая, а Петька был слишком пьян, чтобы изложить ее внятно. Расскажи, умоляю. Ты не можешь не помнить.

— Конечно, помню, — кивнул Сергей, — но я не лучший свидетель. Меня в ту ночь на даче не было.

— Естественно, ты заболел в самый подходящий момент. Как всегда. Ты упорно клеил эту Машу, довел бедного влюбленного мальчика до белого каления, а потом заболел.

— Да, я заболел, валялся в ту ночь дома с высокой температурой, мне нечего рассказывать, меня даже не стали допрашивать, когда велось следствие, Петя знает куда больше подробностей, чем я. Он, кажется, был той ночью на даче.

— Да, но когда он рассказывал, у него язык заплетался. Он смешал виски с шампанским и в конце понес полную околесицу. Убийцу звали Юра Михеев?

— Совершенно верно.

— А прозвище у него было Мультик?

— Да.

— Он знал наизусть все песни Высоцкого, говорил и пел его голосом? И ему дали десять лет? — она опять плеснула себе коньяку, выпила и закусила куском колбасы.

— Вроде бы, — кивнул Сергей и осторожно отодвинул от нее бутылку, Линочка, ты много пьешь.

— Пью как обычно. Итак, все произошло в восемьдесят пятом. Значит, пять лет назад он должен был вернуться. Ты что-нибудь знаешь о нем?