Джек Хиггинс - Исповедальня (Час охотника)

- Скорее напоминает приключенческий роман, - заметил Фокс.

Уайт вздохнул и задумчиво заметил:

- Я тоже так подумал. Но все равно Девлин - крутой мужик.

Он откинулся на сиденье и сосредоточился на дороге.

Да, описать, что такое Лайам Девлин, действительно трудно, думал фоке в темноте автомобиля. Очень одаренный мальчик, в шестнадцать лет был принят в дублинский Тринити-колледж, а в девятнадцать с отличием закончил его. Ученый, писатель, поэт-лирик, он еще студентом в тридцатые годы считался особо опасным боевиком ИРА.

Почти все, о чем говорил Уайт, основывалось на фактах. Девлин на самом деле воевал в Испании в рядах антифашистов, а в Ирландии работал на абвер. Ну, а об истории с планом похищения Черчилля сейчас сложно судить: архивы рассекретят лишь через много лет.

В послевоенное время Девлин был профессором бостонского католического семинара "День всех святых". Участвовал в безуспешной кампании ИРА в конце 50-х годов, а в 1969 году, когда начались нынешние беспорядки, возвратился в Ольстер. Будучи одним из отцов основателей Временной ИРА, он постепенно потерял всякую веру в эффективность террора и прекратил активное участие в Движении. С 1976 года преподает на факультете английского языка в Тринити-колледже.

Фокс не встречался с ним с 1979 года. Тогда с помощью шантажа Фергюсон принудил его к охоте на Фрэнка Барри, бывшего боевика ИРА, ставшего международным террористом и работавшим по найму. В эту рисковую затею Девлин ввязался по нескольким причинам, но в первую очередь потому, что поверил во вранье Фергюсона. И как он теперь будет реагировать на наше предложение?

Они выехали на длинную деревенскую улицу. У Фокса все сжалось внутри, когда Уайт сказал:

- Ну вот мы и в Килри. Вон там - монастырь, а за стеной сада виден дом Девлина.

Он остановил машину на посыпанной гравием дорожке и выключил мотор.

- Я буду ждать вас здесь, капитан, ясно?

Фокс вышел и по выложенной каменными плитами дорожке меж розовых кустов направился к дому с зеленой крышей. На дверях и фронтоне прекрасного здания викторианской эпохи хорошо сохранилась резьба того времени. В эркерном окне за занавесками мерцал свет. Фокс нажал на звонок. Внутри раздались голоса, шаги, дверь отворилась. На пороге стоял Лайам Девлин.

Глава 4

На Девлине была темно-синяя фланелевая рубашка с расстегнутым воротником, серые брюки и очень дорогие итальянские туфли из коричневой кожи. Темные вьющиеся волосы этого невысокого, ростом не более метра шестидесяти пяти, мужчины были лишь подернуты сединой, несмотря на его шестьдесят четыре года. На правом виске виднелся бледный шрам от старого пулевого ранения, кожа отличалась белизной, а глаза - необыкновенной синевой. Казалось, легкая ироничная улыбка постоянно приподнимает уголки губ этого человека, пришедшего к выводу о том, что жизнь - всего лишь дурная шутка, достойная только того, чтобы над ней посмеяться.

Но тем не менее это была улыбка симпатичного и искреннего человека.

- Рад снова видеть вас, Гарри. - Он обнял Фокса.

- Я тоже рад, Лайам.

Девлин посмотрел мимо него на автомобиль и сидящего за рулем Уайта.

- С вами кто-нибудь еще приехал?

- Только мой шофер.

Он спустился с крыльца, подошел к машине и заглянул внутрь.

- Добрый вечер, мистер Девлин, - произнес Билли.

Девлин повернулся и, не говоря ни слова, возвратился к Фоксу.

- Так вот кто ваш шофер, Гарри? Он может завезти только в одно место в преисподнюю.

- Фергюсон уже звонил?

- Да, но об этом после. Входите.

Внутри дом был оформлен тоже в викторианском стиле. В зале обои от Уильяма Морриса и панели красного дерева. На стенах несколько ночных пейзажей художника викторианской эпохи Эткинсона Гримшо. Фокс с удивлением рассматривал их, когда снимал плащ и протягивал его Девлину.

- Странно видеть здесь эти картины, Лайам. Ведь Гримшо - стопроцентный англичанин из Йоркшира.

- Не его в том вина, Гарри. Главное, он был художник милостью божьей.

- Да, его вещи недешево стоят, - заметил Фокс, знавший, что на аукционе даже самое незначительное произведение Гримшо оценивалось тысяч в десять.

- Не мне об этом судить, - ответил Девлин.

Он отворил дверь и ввел гостя в гостиную, так же, как и зал, выдержанную в викторианском стиле: стены, обитые зеленым с золотом шелком, снова картины Гримшо и яркий огонь камина оригинальной работы Уильяма Ленгли.

Человек, стоявший перед камином, был священником в темной сутане. Он обернулся, чтобы поприветствовать Фокса. Ростом не выше Девлина, волосы аккуратно зачесаны за уши. Выглядел он довольно импозантно, особенно благодаря своей приветливой улыбке. Были в нем какой-то порыв, какая-то энергия, тронувшие Фокса. Довольно редко люди вызывали у него столь неограниченную инстинктивную симпатию.