Антон Леонтьев - Трудно быть солнцем

– Ну да, – вставила Виктория Карловна, – вы правы, Рома, так и есть…

– Затем наступила очередь Ирины Александровны Мерзляковой, которая являлась не кем иной, как правнучкой Серафимы Никитичны Грач. Ирина Александровна до замужества носила фамилию Кропоткина, а вот ее бабка была Елизаветой Грач… Все сходится! Садовник действует по строгой схеме, поэтому Ирина Александровна, нисколько не похожая на Серафиму Грач, содержательницу борделя, и стала орхидеей, а Алина Потоцкая, чьей троюродной прабабкой была Настенька Полякова, тюльпаном, хотя было бы логичнее сделать наоборот! Садовник пытается убить потомков тех, кого убил его предшественник. А это значит, Юля, что вы следующая жертва. Ваша прабабка Анна пропала без вести, став жертвой Садовника.

– Теперь в этом нет сомнений, – сказала Юлия. – Я же получила письмо от неизвестного друга. Письмо, которое и заманило меня в Староникольск. Но что мне делать?

Роман ответил:

– Не впадать в панику. Мы пока не знаем, кто является убийцей, и я подозреваю, что убийца нынешний и Садовник из начала двадцатого века тоже, как и жертвы, состоят в родстве. Но это только мое предположение, не более того… К вам будет приставлена охрана, Юля. Прошу вас без особой надобности не покидать дом. Мы не дадим Садовнику ни малейшего шанса приблизиться к вам!

Роман удалился, оставив на первом этаже особняка Виктории Карловны двух дюжих милиционеров, которым радушная директриса немедленно предложила поесть.

– Юленька, Роман тот самый человек, который вам нужен, – сказала она шепотом. – Видите, с какой легкостью он выяснил взаимосвязь… Мы бы и сами могли догадаться…

Прошло два часа. Виктория Карловна, уладив кое-какие вопросы по телефону, сказала:

– А теперь, деточка, самое время навестить Валерия Афанасьевича. Если Садовник он, то мы немедленно выясним это. Я предлагаю вам немного прогуляться… Роману и его охранникам пока необязательно знать о наших подозрениях. Мы вдвоем отправимся к Почепцову. Если он и маньяк, то не сможет напасть на нас. Да и, кроме того, у нас в запасе целый день…

Сказав милиционерам, что им необходимо отправиться в музей, Виктория Карловна и Юлия поспешно вышли на улицу. Тусклое солнце светило сквозь темные тучи, сгущался легкий туман. Юля поежилась. Погода соответствовала ее настроению.

Они во второй раз подошли к особняку Валерия Афанасьевича. Мрачный и приземистый, он походил на декорацию к фильму ужасов. Нет, к триллеру Хичкока – именно в таком особняке должен обитать злобный маньяк, одну за другой убивающий женщин.

– Он приехал, якобы был в Москве, – сказала Виктория Карловна, нажимая кнопку дверного звонка. Раздался мелодичный перезвон колокольчиков.

Дверь распахнулась, как будто Почепцов ждал их. Он, облаченный в темные вельветовые брюки, вязаную синюю безрукавку, с неизменной бабочкой на худой кадыкастой шее, уставился на них с подозрением.

– Чего вам надо? – спросил он грубо. – В чем дело, Вика?

– Ты знаешь, в чем, – сказала Виктория Карловна и, оттолкнув Почепцова, прошла в холл. Юлия последовала за ней. Она подумала – они поступили крайне неразумно, в гордом и глупом одиночестве отправившись к Почепцову. А если он возьмет ружье и застрелит их? Если он маньяк, то способен на любой поступок…

– Это вторжение на частную территорию, я вызову милицию, – заверещал Почепцов. – В чем дело, повторяю я!

Он захлопнул дверь и, как отметила Юлия, повернул ключ в замке.

– Валера, я думаю, милиция не помешает, – сказала Виктория Карловна. – Она может заинтересоваться, например, тем, зачем у тебя в шкафу черный плащ с капюшоном…

Историк побледнел, его тонкие губы задергались, лицо пронзила судорога:

– О чем ты, Вика, я не понимаю… Откуда ты знаешь…

Он замолчал. Затем внезапно заговорил спокойным тоном, и Юлия неприятно поразилась этому переходу от бабской истерики к ледяному самообладанию:

– Значит, это ты, Вика, украла дневник. Кто же еще, а я грешил на эту тупицу Машку. Она же мне говорила, что встречалась с тобой… Дрянь, ты украла у нее ключи, я же знаю, что ты умеешь делать этот трюк! Отдай мне дневник!

– Он был написан моей бабкой, значит, принадлежит только мне как ее единственной наследнице, – сказала директриса. Ее глаза вспыхнули гневом. – Валера, если ты не скажешь сейчас же всю правду, то мы вызовем милицию. И тебя арестуют за убийства!

– Что ты мелешь, – прошипел Почепцов, судорожно сжимая и разжимая маленькие кулачки. Юлия подумала, что такой худой и астеничный человек, как Валерий Афанасьевич, вряд ли мог совладать с женщинами, ведь некоторые из них были выше и сильнее его. Но у сумасшедших гораздо больше сил…