Вероника Джонс - Проблемы с прислугой

Господи помилуй! Ничего подобного Уэбстер механическому секретарю не поручал. Он слышал и видел такие штучки раньше, но только не в квартире Аттербери. Интересно, кто кому морочит голову?

Среди тех людей, которые меньше всего нравились Уэбстеру, были те, кто стоял перед газетными стендами и читал газеты, не покупая, но мешая всем другим это сделать. Но сейчас Уэбстер присоединился к группе этих презренных типов просто потому что был слишком ошарашен.

Он бы купил не одну, а все газеты, даже на испанском, которые прочесть не мог… Если только был бы в состоянии дотянуться до бумажника и оторвать взор от лица, глядевшего на него с первых страниц.

Это был кто-то очень похожий на Макруни, который так капризно вёл себя прошлым вечером и который теперь имел все основания чувствовать себя несчастным.

В него кто-то стрелял.

Уэбстер швырнул мелочь в ржавую консервную банку, схватил газеты и поспешил в квартиру. Сперва он прочитал красочное описание случившегося с комментариями обозревателя, явно не принадлежавшего к числу поклонников Макруни.

Как сообщила полиция, Макруни тем вечером ужинал в одиночестве в своём пентхаузе на Риверсайд-драйв. Около десяти часов он спустился выпить в бар на Амстердам-авеню. Там встретил нескольких своих приятелей. «И неудивительно», замечает обозреватель, ведь в том баре вечно собирались подобные типы. Никто из опрошенных посетителей ничего подозрительного не заметил.

В половине двенадцатого Макруни направился домой. Некий Гарри Бриско, не только завсегдатай бара, но и сын одного из завсегдатаев, вышел секундой спустя, и оказался неподалеку от места происшествия.

Он не смог разглядеть нападавшего, который после выстрела убежал. Парень был напуган и ослеплён вспышкой; судя по ней, стреляли не из пистолета, а из ружья. Это заключение подтвердила полиция, которая нашла ружейную пулю. К счастью или нет (в зависимости от ваших взглядов), пуля в Макруни не попала.

Гарри смог дать только очень приблизительное описание: рослый мужчина, чуть широковатый в бедрах, судя по походке, не слишком молодой. Гарри за ним не побежал потому что важнее было осмотреть мистера Макруни и определить тяжесть ранений. Затем все посетители бара столпились вокруг, заламывая руки. Кто-то даже предложил позвать полицию, хотя это противоречило местным обычаям.

Макруни не имел ни малейшего понятия, кто мог его выбрать в качестве мишени; он заявил, что у него на свете нет ни одного врага. Обозреватель отметил, что существует ещё мир потусторонний, так что это заявление правдиво лишь наполовину. Однако он признал сомнительным, что подобные враги станут стрелять в Макруни, зная, что возмездие будет скорым и окончательным. Иными словами, у Макруни не было недругов, достаточно глупых, чтобы на него покушаться.

Исключая Брюса Дж. Аттербери, который не вернул домой своё ружьё.

Уэбстер полагал, что люди в его положении — то есть обладающими важными доказательствами, — должны бежать прямо в полицию. Но сам он этого делать не собирался. Его принципом было: «Не предавай того, на кого работаешь». Эти отношения напоминали те, что существуют между адвокатом и клиентом. У хозяина есть право на известные грешки.

Иногда молодая прислуга увлекалась подобными сплетнями. Уэбстер часто их стыдил, соглашаясь, что хозяева могут не быть идеальными, но кто из нас идеален? Пусть идол и на глиняных ногах, но это не значит, что можно его сокрушить.

Не то, чтобы он совсем не верил в рассказы о хозяевах; наоборот, он служил у множества мужчин, которых почитал героями, хотя для прочих те были вовсе не идеальны. С другой стороны, он повидал немало птиц высокого полёта, которые со временем теряли кураж и возвращались к домашней кормушке. Он взвешивал плюсы и минусы и приходил к конкретным выводам. Некоторым он продолжал служить, других же — дав им время исправиться, покидал. Но никого не предавал, работая в их доме.

Конечно, быть преданным такому таинственному хозяину, как мистер Аттербери, нелегко. И всё же события прошлой ночи пролили свет на это дело: существовало бренное тело, которое носило одежду, висящую в шкафу, оно последовало за Макруни до бара. Существовала рука, поднявшая ружьё, и палец, нажавший на курок.

Но почему же он промахнулся, если был чемпионом по стрельбе? Или сделал это намеренно, как намеренно не убил Стеллу с помощью стремянки или удара тупым предметом по голове?

Странная ситуация.