Антон Леонтьев - Вечер в городе соблазнов

Придется до того, как ликвидировать Ухтомскую, устранить назойливого Почепцова. А потом, глядишь, и сама писательница объявится...

Я закрыла досье, составленное в течение суток по моей просьбе нашим с Таечкой истязателем Владимиром Ильичом, который теперь невероятным образом превратился в работодателя, во всяком случае, негласного, и сказала:

– Ну и где же наш Ромео? Опять исчез в неизвестном направлении?

– У Дениса работа. Неужели ты забыла, что он является частным детективом? – заявила, хлопая глазами, Таечка.

Мы с ней находились в московской квартире ее мамочки. Кстати, по площади сия «квартира» превосходила стандартную пятиэтажку.

– Знаю! Но это важнее! – огрызнулась я.

И тут как раз заявился Пташук, который коротко пояснил, что был на ответственном задании, суть коего он нам сообщить не мог. Да она меня ничуть и не интересовала.

– Кто же он такой, наш убийца? – провозгласила я тоном профессора криминалистики. – Наверняка вовсе не случайный тип! И обязательно связан со Староникольском! Он затаил злобу на членов Староникольского союза, причем его чувства напрямую связаны с убийством коллекционера Пересветова и его дочки Калечки. Не исключаю, что под руководством Ларисы Ухтомской, которая являлась вдохновителем этой тайной организации, пятерка заговорщиков совершила и прочие гнусные преступления. Ведь ради денег, успеха и усиления собственного влияния они были готовы на все! Но мы должны искать в прошлом, их совместном прошлом! Причина того, что случилось тогда, в дождливую августовскую ночь, именно в провинциальном городке...

Мне нравилось слушать переливы собственного голоса – я казалась себе такой умной! Прямо-таки продюсер… Профессор Винокурова – разве плохо звучит? Конечно, не так уж трудно блистать умом, если у тебя на руках собранная людьми Владимира Ильича информация.

– У кого имеется зуб на Староникольский союз, кто желает их истребить одного за другим? – продолжила я в том же духе. – Тот, кто непосредственно связан с жертвами! Тот, кто так и не смог за целых тридцать лет смириться с потерей! Тот, кого гложет отчаяние и злоба!

Пташук, плюхнувшись на софу, протянул:

– Это все чересчур попахивает психоанализом... Мало ли найдется желающих истребить таких бессовестных типов! Вон, твой Владимир Ильич тоже охотился за Максютой, значит, могли охотиться и за другими!

– Могли, – согласилась я, осознавая свое превосходство. – Но не за всеми сразу, причем в один и тот же временной промежуток! Значит, убийства взаимосвязаны! Первая жертва, твой папа, Таечка, был... был, извини за откровенность, зарезан. Все остальные – застрелены. Убийца словно карает их за что-то! Ну и кто он?

– Например, родственник того несчастного, как его, Цыбулина, который был признан виновным в убийстве старика-коллекционера и его дочурки, – вставил Пташук.

Я потрясла бумагами, раздобытыми для меня тезкой вождя мировой революции, и сказала:

– Версия хорошая, но, увы, не выдерживает критики. У бедолаги имелись жена, два сына и дочка. Но! Жена умерла достаточной молодой от инфаркта, дочурка, налегая на выпивку, заработала цирроз и попала в психушку, один из сыновей повесился, а другой бросился под электричку. Больше родичей у Цыбулина не было. Кстати, в смерти этих несчастных, не считая самого невинно расстрелянного, тоже виноват Староникольский союз!

Таечка шмыгнула носом и поинтересовалась:

– Тогда какой-нибудь родственник Пересветова? Правда, коллекционер был нелюдимым человеком, вряд ли кто-то решил бы мстить за него, причем спустя столько лет…

– Да не было у него никаких родственников, я уже проверял! – отмахнулся Пташук. – Он ведь якобы являлся незаконнорожденным сыном князя, так что не могло у него быть ни единого родственника, близкого или дальнего.

– Кроме дочери, – заметила Таечка, а Пташук рассмеялся:

– Дочка ведь его тоже умерла в ту самую ночь. Якобы от несчастного случая, сломав при падении с лестницы шею, как уверяет Веревкина. Но, подозреваю, девчонку убили, потому что она была свидетельницей гибели отца... Просто отморозки решили не оставлять ее в живых!

– Да, дочка, – поддержала я Таечку, – это верный след. Так, в Староникольске до сих пор живет некий Валерий Осипович Мартынов, работающий до сих пор водопроводчиком в ЖЭУ. И у него больше тридцати лет назад, а именно в конце 1977-го или начале 1978 года, был роман с Калечкой Пересветовой. Вернее, тот тип соблазнил Калечку, которая была не от мира сего. А в результате на свет появился ребенок – сын Калечки и внук старого коллекционера.