Наталья Андреева - Я стану тобой

– Маша! – заорал тот. – Что ты застыла?!

– Я боюсь…

– Иди туда! Живо! Брешет он! Жива Лидка!

Машенька неохотно, стиснув в дрожащей руке свечу, огонек которой отчаянно дрожал на сквозняке, выглянула в сени и пискнула:

– Там света нет! Я почти ничего не вижу!

Она несколько раз с надеждой щелкнула выключателем. Ничего не случилось, в доме по-прежнему было темно.

– Все равно света нет!

– Посвети себе! – рявкнул Кит.

– Я боюсь!

– Иди туда! Узнай, что с ней!

Машенька послушалась и неуверенно шагнула в темные холодные сени. Хлопнула дверь, колеблющийся огонек свечи исчез совсем, и Кит с Тычковским остались в полной темноте.

– Сиди, не двигайся, – угрожающе сказал Кит.

– А то что? – насмешливо спросил Тычковский. Сейчас он чувствовал себя гораздо увереннее.

– А то выстрелю! У меня патронов на всех хватит, не боись!

– А попадешь в темноте-то?

– Буду палить, пока не попаду!

– Ладно, я понял. Посидим, подождем. Поговорим. Ты, видимо, не до конца оценил ситуацию. Ты думал, что выиграл партию, а оказалось, проиграл. И ружье тебе уже не поможет.

– Чего ты там бубнишь? Я не догоняю.

– Я ее убил. Зарубил топором.

– Врешь ты все, – хрипло сказал Кит.

– Топором, – с нажимом сказал Тычковский. – Тем самым, чуешь?

– Ты это о чем?

– Топор-то твой. На нем твои пальчики.

– Чего ты несешь? – напрягся Кит.

– Память тебе ничего не подсказывает? Когда-то при похожих обстоятельствах ты сел в тюрьму на пятнадцать лет.

– Заткнись!

…В это время Машенька, высоко поднимая свечу, сделала несколько неуверенных шагов в холодных сенях. Она давно уже не расставалась с норковым полушубком, потому что все время мерзла. Даже в протопленной с утра избе ее знобило. «Кажется, я заболела, – думала Машенька, кутаясь в золотистый мех, который всегда казался ей таким ласковым и теплым. Сейчас же она просто окоченела, а рука, держащая свечу, словно одеревенела. – Надо было надеть перчатки…»

– Лида, – неуверенно позвала Машенька. – Где ты? Лида, это я, – пискнула она.

У двери в чулан лежала груда тряпья. Так, во всяком случае, показалось Машеньке. Из-под тряпья торчали огромные валенки.

– Микоша, – прошептала Машенька и решилась подойти поближе.

Смерть Микоши была свершившимся фактом, это она уже пережила. Мертвый Микоша был вовсе не страшным.

– А Лида решила прогуляться, – вслух сказала Машенька. – Он нас обманул. Он всегда врет.

Она подошла вплотную к огромным валенкам и невольно вздрогнула. Рядом лежало еще что-то. Или кто-то. Машенька вытянула вперед руку со свечой. Последнее время она чувствовала к подруге неприязнь, и неприязнь эта все росла и росла. Вплоть до того, что Машенька решилась на союз с Китом. А что ей было делать? Лида стала злая, она не хотела понять ее, Машенькины, проблемы. А Кит согласился открыть путь к вещи, ей необходимой. Машенька подумала, что убедит его не трогать подругу. С мужчинами она умела обращаться. Если как следует попросить и похлопать при этом ресницами, то никто никого не убьет. А ногти зато будут в порядке, когда она вернется в город. Ну, почти.

Да, Машенька осуждала Лиду. Но не настолько, чтобы желать ей смерти. Поэтому увиденное ее потрясло. Лида лежала рядом с Микошей. Она не двигалась. Рядом валялся топор. Вокруг было разлито что-то темное, липкое. Машеньке было так страшно, что она не стала разглядывать это темное и тем более трогать. Она завизжала и кинулась обратно в дом…

Хлопнула дверь. В избу влетела Машенька. Она так торопилась, что от сквозняка погасла свеча.

– Там, там, там… – задыхаясь, сказала она. – Там…

– Что там? – нетерпеливо спросил Кит. – Говори, ну?

– Там темно!

– Это я и без тебя знаю, коза рыжая! Где Лидка-сука? Он правду говорит?

– Сейчас… Свет зажгу…

Машенька вновь принялась шарить на полочке у печки, отыскивая еще одну коробку спичек. Прежняя осталась на столе.

– Сейчас…

– Да скажешь ты мне наконец, где Лидка? – всерьез разозлился Кит.

– Нашла!

Она чиркнула спичкой, вновь загорелась свеча. Колеблющийся огонек поплыл в комнату.

– Что там? – нетерпеливо спросил Кит.

– Она лежит на полу, – дрожащим голосом сказала Машенька. – Там кровь… Много крови… Рядом лежит топор… Она… Она умерла…

– Врешь! – не своим голосом заорал Кит.

– Иди сам посмотри!

– Дай сюда свечку!

– Нет! – взвизгнула Машенька. – Ты хочешь, чтобы я осталась с ним наедине?! В полной темноте?!