Марио Пьюзо - Сицилиец

Гильяно очень забавляло то, что они ели за одним столом и подолгу толковали о бедах Сицилии и трусости Рима.

Принц знал о намерении дона Кроче переманить Гильяно на свою сторону и старался действовать в этом направлении.

— Дорогой Гильяно, — сказал он, — как это вы с доном Кроче не объединились, чтобы вместе править Сицилией? У него — мудрость возраста, у вас — идеализм юности. И вы оба, безусловно, любите Сицилию. Почему бы вам не объединить свои силы в будущем, которое таит опасность для всех нас? Теперь, когда война окончилась, многое меняется. Коммунисты и социалисты надеются уменьшить влияние церкви, уничтожить кровные узы. Они осмеливаются утверждать, что долг перед политической партией важнее любви к матери, преданности братьям и сестрам. Что, если они победят на выборах и начнут проводить такую политику?

— Они никогда не победят, — ответил Гильяно.

— Не будьте так уверены, — сказал принц. — Вы помните Сильвио Ферра — он ведь был вашим другом детства. Хорошие мальчики вроде Сильвио пошли на войну, а вернулись зараженные радикальными идеями. Их агитаторы обещают, что люди не будут платить за хлеб и не будут платить за землю. Наивный крестьянин подобен ослу, идущему за морковкой. Он вполне может голосовать за социалистов. Только вы и дон Кроче способны обеспечить свободу Сицилии, — продолжал принц. — Вы должны объединиться. Дон Кроче всегда говорит о вас так, будто вы его сын, — он, несомненно, любит вас. По-моему, он один может предотвратить войну между вами и «Друзьями друзей». Он понимает, что вы поступаете так, как считаете нужным; я тоже это понимаю. Но даже и сейчас мы втроем можем действовать сообща и обеспечить предначертанное судьбой. Если же не сумеем, то все будем уничтожены.

Тури Гильяно не мог сдержать гнева. Ну и нахалы же эти богачи!

— Мы не договорились о вашем выкупе, а вы уже предлагаете мне союз, — с убийственным спокойствием сказал он. — Может, вы умрете.

В ту ночь принц плохо спал. Но Гильяно зла не затаил, и принц провел следующие две недели с пользой для себя. Здоровье его улучшилось, тело от ежедневной зарядки на свежем воздухе окрепло. Хотя он всегда был худощав, тем не менее у него появились было жировые отложения на животе, теперь же они исчезли. Он никогда не чувствовал себя лучше. Наконец договорились о выкупе в размере шестидесяти миллионов лир в золоте, которые и были выплачены через дона Кроче и аббата Манфреди. Гильяно со своими заместителями и двадцатью наиболее активными членами отряда устроили принцу накануне его освобождения банкет. По этому случаю из Палермо привезли шампанское.

Этот вечер принц будет вспоминать до конца своей жизни — притом с удовольствием.

На следующее утро, в воскресенье, принца привезли к Палермскому собору и оставили там. Шла ранняя служба, он вошел внутрь и помолился. Одет он был точь-в-точь как в день своего похищения. Гильяно из уважения к нему и желания удивить отдал его английский костюм в чистку и починил у лучшего портного в Риме.

Главари мафии потребовали встречи с доном Кроче. Хотя он считался главным среди них, непосредственно они ему не подчинялись. У каждого была своя организация. Мафия походила на средневековое королевство, где влиятельные бароны объединялись и поддерживали в войне самого сильного, которого они признавали своим правителем. Но, как и тех древних баронов, король должен был обхаживать их, наделять полученной на войне добычей. Дон Кроче правил ими не с помощью силы. Он правил, объединяя их разные интересы в интерес общий, что было лишь на пользу им всем.

Дону Кроче приходилось держаться с ними осторожно. У каждого была своя армия, свои тайные убийцы, душители, отравители, почтенные носители смерти от страшной лупары. В этом смысле они были равны с доном Кроче — потому-то ему и хотелось завербовать Гильяно в качестве своего главнокомандующего.

Главари мафии были тоже по-своему люди неглупые, иные считались самыми коварными на Сицилии. Они не питали к дону злобы за то, что он укрепляет свою власть, — они надеялись на него и доверяли ему. Но даже самый умный человек в мире может ошибаться. И они считали, что пристрастие дона к Гильяно — это единственный имеющийся у него заскок.

Дон Кроче устроил роскошный обед для шестерых коллег в саду отеля «Умберто» в Палермо, где можно было не опасаться за свою безопасность и сохранение тайны.

Из всех главарей мафии самым беспощадным и откровенным в выражении своих мыслей был дон Сиано, правивший городом Бисакино. Он согласился выступить от имени всех и сделал это вежливо, но резко, как принято у «Друзей» на высшем уровне.