Елена Яковлева - Маньяк по вызову

Я еще работала челюстями, когда Нинон испортила мое умиротворенное настроение - выдала мне пилюлю, от которой меня чуть не перекривило:

- Да, чуть не забыла! Часов в шесть вечера здесь опять наш горячо любимый "особо важный" появлялся. Сначала к Остроглазову лыжи навострил, там, само собой, никого, тогда он ко мне. Где, спрашивает, ваш сосед. Я говорю, отбыл в столицу нашей родины город-герой Москву. Однако этим он не ограничился и стал тобою интересоваться. Что-то, мол, подружки вашей не видно. А я ему подробнейшим образом отвечаю, что подружка моя тоже уехала в Москву все с тем же Остроглазовым - устраиваться на работу. А он как-то так заудивлялся, с чего, совершенно непонятно.

- Нинон, ты опять за свое? - обиженно сказала я, мысленно призывая на голову своего бывшего возлюбленного все возможные кары.

- А что я? Я же просто повествую, как дело было, - заерзала на стуле Нинон. - Лучше расскажи, что там у тебя с работой, все нормально?

- Да вроде бы... - пожала я плечами. - Совместная фирма, "Омега" называется, в приемной фифа сидит - прямо с обложки, начальничек тоже представительный, в костюмчике за тыщу баксов...

- Так, - согласно кивнула Нинон, на которую фирма "Омега", видимо, произвела положительное впечатление уже заочно. - А делать-то что будешь?

Я открыла рот: а ведь главного-то я и не спросила!

***

...Меня положили в длинный прямоугольный ящик, потом накрыли крышкой и стали медленно опускать в глубокую яму, из которой тянуло сыростью. Раскачиваясь, ящик опускался все ниже и ниже и наконец достиг дна. Мне стало страшно, я захотела вырваться, но какая-то странная дрема сковала меня. А еще через минуту в крышку ударили тяжелые комья земли...

- Выпустите, выпустите меня отсюда! - закричала я и проснулась в испарине.

Я лежала не в ящике, а на софе, а вот удары продолжались.

- Что? Кто там? - завопила за стеной Ниной.

Я как была в короткой сорочке на голое тело, так и выскочила на лестницу. Там уже протирала глаза Нинон, недовольно бормоча:

- Черт... Без очков ничего не вижу. Какой идиот там ломится в такую рань?

В такую рань? Я взглянула на настенные часы, которые показывали без четверти шесть. Надо полагать, утра.

- Эй, девки, вы живые? - загремел мощный бас с террасы.

- Анискин, - узнала Нинон обладателя баса. - Что там у них опять?

- Эй, есть кто-нибудь? - снова раздалось снизу.

И Нинон, тихо чертыхаясь и запахиваясь в халат, пошла к двери открывать.

- Ну слава богу, живые, - обрадовался возникший в дверном проеме участковый.

- А в чем дело? - громко зевнула Нинон и прикрыла рот ладонью.

- Опять у нас происшествие, уважаемые. - Анискин снял фуражку и утер платком вспотевший лоб.

- Ой, только не пугайте! - нервно взвизгнула Нинон и отступила в глубь гостиной.

- Да я уж сам не рад, - озабоченно сказал Анискин, - пять лет я здесь участковым, а такого не припомню... Ну, значит, у вас все в порядке? - уточнил он. - Тогда я пошел, а у вас скоро будут визитеры, так что вы уж больше не ложитесь, все равно не дадут. Кстати... Сосед этот ваш, вдовец, он тут ночует или в Москву укатил?

- По-моему, он здесь не ночевал, - растерянно протянула Нинон, обернулась, бросила на меня подслеповатый взгляд и дрожащим голосом спросила:

- Да что же все-таки случилось, говорите!

- Случилось, уважаемые, случилось. - Анискин замялся, а потом махнул рукой. - Ладно, скажу, все равно узнаете. Парня, что торгует в киоске возле платформы, ночью убили.

- Что-о-о? - Нинон даже зашаталась. - Убили? Сеню? Не может быть!

Эта новость потрясла меня не меньше, чем Нинон, я чуть с лестницы не свалилась.

- Как же это произошло? - Нинон рухнула в кресло.

- Это вы у "особо важного" спрашивать будете, - загадочно изрек Анискин, водрузил на свою лысоватую голову форменную фуражку и шагнул за дверь.

Нинон подняла на меня полные слез глаза и прошептала:

- Ну как же так, как же так... Сеню-то за что? Ведь совсем молодой парень, всего двадцать четыре года ему было... Господи, да что же тут происходит? Ужас, ужас, какой ужас!

Похоже, нервы у Нинон сдали окончательно. Она уронила голову на подлокотник кресла и громко, в голос зарыдала. Я спустилась вниз, склонилась над Нинон и стала молча гладить ее взлохмаченные со сна белокурые волосы. Хоть я и не рыдала, подобно Нинон, однако чувствовала себя преотвратно. Смерть приветливого и услужливого ларечника не укладывалась у меня в голове. Впрочем, как и прочие дроздовские ужасы.

- 0-ой! - жалобно простонала Нинон. - Зря я тебя здесь задерживала. Если хочешь, уезжай в Москву первой же электричкой. Ты не обязана умирать от руки маньяка из-за моих проблем.