Елена Яковлева - Маньяк по вызову

Не могу вам описать, до какой степени мне стало жалко Нинон. Бедная, бедная Нинон, бедная, бедная подружка моей студенческой юности!

Я и не заметила, как сама начала хлюпать носом:

- Ну извини, извини меня, Нинон, я совсем не хотела тебя обидеть...

Нинон, словно только того и дожидалась, залилась неукротимыми слезами, приговаривая в перерывах между горестными всхлипываниями:

- Это.., это ты меня прости... Разве ты обязана... У.., у тебя же своя жизнь... А-ах.., не очень складная... А-ах...

В конце концов мы обнялись и заревели синхронно, по очереди утираясь полотенцем. Не знаю, как долго это продолжалось, но, когда мне удалось рассмотреть Нинон сквозь пелену слез, лицо у нее было красное, а кончик носа почему-то побелел. Я, надо полагать, выглядела не лучше.

- Ну все, все... - пробормотала я виновато. - Никуда я не уеду, тем более что в Москве меня никто не ждет. Работы и той нет... Вот только если.., вдруг в агентстве мне что-нибудь подберут, будут мне звонить, а я здесь...

Нинон перестала реветь и задумчиво на меня посмотрела:

- Я же тебе говорила, что могу помочь тебе с работой. У меня есть кое-какие знакомые, только... А, черт, стоит только мне им позвонить, сразу начнут спрашивать, как дела да куда пропала...

Я стала вежливо отказываться от ее услуг, а Нинон вдруг хлопнула себя ладонью по лбу и вскричала:

- Голова садовая! Как я сразу не сообразила?! А наш банкир? Вот у кого полно подходящих знакомств. Видела, какие рожи были на похоронах? Сплошные "новые русские"! Он-то нам и поможет.

- Да ну, как-то неудобно, - возразила я. - И потом, он же на нас в обиде за то, что мы рассказали следователю про его попытку самоубийства.

- Ну обиделся немного, это верно, - спокойно согласилась Нинон, - но вообще-то он мужик отходчивый, иначе разве стал бы он так долго терпеть Ирку-истеричку! Точно, точно, - резюмировала она, - Остроглазое нам обязательно поможет. Да почему бы ему вообще не взять тебя в свой банк, ты же девка толковая, как-никак институт с красным дипломом окончила!

Я выразила обоснованное сомнение:

- Да кого они теперь волнуют, эти дипломы, хоть красные, хоть синие... И потом, у меня же все-таки иняз, а не какой-нибудь финансово-экономический...

Однако мое робкое замечание Нинон не поколебало.

- Подумаешь! - фыркнула она. - А ты думаешь. Остроглазой экономист? Ха, как бы не так, он, этот.., метеоролог по образованию.

Я выкатила глаза на переносицу, а Нинон невозмутимо продолжила:

- А ты что себе воображала, наивная? Будто у нас каждый на своем месте? Ха! На чужом ведь самый кайф! И потом, сама сообрази, сидели бы мы сейчас в таком дерьме - я имею в виду не нас с тобой конкретно, а нашу родину-отчизну, - если бы у нас сапоги тачал сапожник, а пироги выпекал пирожник? Так что ты ничуть не хуже прочих.

Я пожала плечами: и в самом деле, стоит ли тратить полжизни на то, чтобы найти свое законное место, если оно почти наверняка давно занято кем-нибудь другим?

Глава 17

Вдовствующий банкир и вправду оказался человеком отходчивым. Уж не знаю, чего ему наплела Нинон, но он самолично явился к нам следующим утром, чтобы сказать, глядя мимо меня:

- У нас в банке пока подходящих вакансий нет, но я поспрашиваю кое у кого, думаю, что-нибудь найдется. Возможно, уже к вечеру наклюнется для вас работенка.

- К вечеру? - не поверила я собственным ушам.

- Но больше тысячи долларов не обещаю, - предупредил он.

У меня даже дух перехватило: тысяча долларов, да я согласна и на сумму, вполовину меньшую!

Еще банкир поинтересовался моими знаниями-умениями, а также где я работала в последнее время. Я, потупившись, сообщила, что владею немецким в совершенстве и английским удовлетворительно, имею навыки делопроизводства и работы на компьютере.

- Ну, тогда вообще без проблем, - заверил нас с Нинон банкир, сдержанно попрощался и удалился.

Мы, исполненные искренней благодарности, проводили его до калитки, пронаблюдали, как он уселся в черный лимузин, и еще долго смотрели вслед, думая о том, что на белом свете, слава богу, хватает отзывчивых людей.

- Не зря, выходит, мы его спасали, - нарушила затянувшуюся паузу Нинон.

- Выходит, - согласилась я и хотела добавить, что ни одной минуты не жалею, что целый вечер носилась по банкирскому дому с чайником, но осеклась. Совсем недалеко, возле дачи поэта-песенника, я разглядела знакомый силуэт, и стрелка моего внутреннего барометра переместилась в положение "пасмурно". Черт, да ведь это же он, мужчина моих несбывшихся снов, он же следователь по особо важным делам. Навеки он здесь поселился, что ли?