Антон Леонтьев - Код одиночества

Тогда она приказала:

– Возьми видеокамеру и установи ее на штативе!

Мигель повиновался. Когда он исполнил требуемое, девушка включила камеру, навела ее на испуганное лицо своего благоверного и сказала:

– А теперь, милый мой муженек, поведай о том, как тебя нанял месье Дольмэ для того, чтобы ты убил меня, а он сам в результате завладел бы концерном!

Мигель заколебался. Однако Клаудиа пригрозила ему пистолетом, и манекенщик, запинаясь, начал исповедь. Полчаса спустя, когда он завершил свой рассказ, Клаудиа выключила камеру, вынула из нее кассету, подошла к шкафу, извлекла оттуда плавки и швырнула их нагому Мигелю.

– Одевайся!

Испанец радостно воскликнул:

– Ты мне ничего не сделаешь? Ты отпустишь меня? Детка, я же люблю тебя!

– Любишь до такой степени, что был готов убить меня? – спросила девушка. – На террасу!

Они вышли на террасу, нависшую над морем. Солнце заходило, золотя легкие волны. Нет, убивать Мигеля она не будет.

– Прыгай вниз, – велела Клаудиа, указывая пистолетом в море.

Глаза Мигеля округлились, голос задрожал:

– Крошка, ты что?

– У тебя имеется три пути: или я убиваю тебя прямо здесь, на месте, или сдаю на руки полиции, и ты оказываешься за решеткой до конца своих дней, или ты прыгаешь в море. Доплывешь до берега – считай, что повезло. Ты же спортсмен...

Мигель стал белее мела. Клаудиа пожала плечами:

– Ну, как знаешь. Итак, я сейчас застрелю тебя...

– Нет, подожди!

Мигель перелез через перила, прижался спиной к ограждению – и прыгнул. Клаудиа подошла к перилам, перегнулась через них и посмотрела вниз. До воды было не меньше пятидесяти метров. Да и нельзя забывать о прибрежных скалах и больших валунах: Мигеля она не увидела – ну что ж, он сам принял решение. Ведь у него был выбор, мог бы сдаться полиции, но не захотел...

Тело ее супруга было обнаружено береговой охраной. Согласно показаниям вдовы, молодой муж отправился купаться, но, видимо, неудачно нырнул и пробил себе череп.

Три дня спустя Клаудиа была в Париже. Ее встретил чрезвычайно любезный месье Дольмэ, принесший свои искренние соболезнования в связи с безвременной кончиной супруга. Клаудиа, заметив бегающий взгляд француза, сразу поняла: он пытается узнать, известно ли ей что-то о той роли, исполнение которой было поручено Мигелю.

– Кстати, месье Дольмэ, – сказала Клаудиа, протягивая ему кассету, – у меня имеется чрезвычайно интересный материал. Не хотите ли с ним ознакомиться? Только сразу предупреждаю – это копия. Оригинал находится в надежном месте и, если со мной что-то случится, будет немедленно передан полиции и в Интерпол.

Месье Дольмэ хватило первых десяти секунд просмотра, чтобы все понять. Проворно выключив видеомагнитофон, он придушенно заговорил:

– Мадемуазель, произошло страшное недоразумение...

– Ну если так, – усмехнулась Клаудиа, – то вы, вероятно, не будете иметь ничего против, если сегодня вечером пленку прокрутят на одном из частных телеканалов?

Дольмэ побледнел:

– Чего вы хотите?

– Вашей немедленной отставки, – заявила Клаудиа. – И возвращения всех средств, украденных вами с моих счетов.

Месье Дольмэ оказался на редкость понимающим субъектом: на следующий день было издано коммюнике, извещавшее о том, что он покидает пост президента концерна по состоянию здоровья. Кресло занял другой менеджер, которому Клаудиа полностью доверяла. А через год, когда ей исполнилось двадцать пять, она заняла этот пост сама. К тому времени молодая женщина уже училась в Сорбонне, а месье Дольмэ был мертв – с ним случился инсульт во время отдыха на Карибах.

Клаудиа знала, что в мире бизнеса к ней относятся с недоверием, более того, считают неспособной возглавить огромную финансово-промышленную империю. Однако если с этим справлялась ее прабабка, то почему Клаудиа не может задавать тон? Для многих ее прошлое топ-модели было чем-то вроде красной тряпки. Наверняка дефилирование по подиуму автоматически воспринимают как доказательство того, что она глупа как пробка. Но Клаудиа быстро доказала, что является подлинной Беспалофф – молодая женщина все схватывала на лету, не боялась признавать ошибки и заявлять о своем незнании, окружила себя суперпрофессионалами и не обращала внимания на сплетни. И думала про себя: о бабке тоже говорили, что та не потянет, а вышло...

Через год недоброжелатели прикусили языки, через два – стали удивляться успехам нового президента концерна «Ta-Bes», а через пять лет превратились в ее друзей и восторженных почитателей. Теперь Клаудиа Беспалофф считалась самой влиятельной женщиной в мире бизнеса – и самой опасной.