Мила Серебрякова - Семь смертей

– Все женщины настолько суеверны? – спросил Тим у Каты.

– Полин, по-моему, ты преувеличиваешь, не будь суеверной в день свадьбы.

– Золотые слова. – Тимофей открыл окно, высунул голову из салона и закричал: – Пошел отсюда!

Кот шмыгнул в кусты.

– Вот и решена проблема. Полька, дорога свободна. Вперед!

Самохвалова надула щеки.

– И все-таки черный кот – это не к добру, – пробурчала она, свернув за угол дома.

Регистрация брака прошла, как говорится, без сучка, без задоринки. Ката была свидетельницей невесты, а в свидетели жениху взяли пухлого незнакомого мужичка, который с радостью согласился выступить в этой роли всего за триста рублей.

Выпив по бокалу шампанского, Поля с Тимом, взявшись за руки, направились к выходу. На улице Тимофей вручил Катарине цифровой фотоаппарат.

– Щелкни нас на добрую память, – сказал он, прижимая к себе молодую жену.

Ката отошла на несколько шагов назад, а Поля тем временем осмотрела свое личико в маленьком круглом зеркальце.

– Кат, подожди, мне губы надо подкрасить.

– Ката, не слушай ее, – заявил Тим.

– Ну, Тим, дай я помаду достану.

– Не нужна тебе помада, ты и так красивая.

– Вредина.

– Ката, ты готова?

– Жду только вас.

Прижавшись всем телом к Тимофею, Полина блаженно вздохнула:

– Теперь я жена.

В последующее мгновение Ката даже не поняла, что произошло. Сначала сзади послышался шум мотора, затем едва слышный треск, и на белом костюме Полины образовалось алое пятно. Поля ойкнула, повисла на руке Тимофея, после чего начала медленно падать.

У Катарины из рук выпал фотоаппарат. Обернувшись назад, она лишь успела заметить удаляющуюся черную иномарку.

Началась паника. Из здания выбежало несколько человек. Все кричали, причитали, а Тим, склонившись над истекающей кровью супругой, молча смотрел в ее полузакрытые глаза и крепко сжимал ее руку.

Катарине показалось, что этот кошмар длился вечно. Она помнит, как подошла к Полине, как из глаз покатились крупные слезы, помнит каменное, какое-то неживое лицо Тимофея и крики толстой дамы в бежевом платье.

Прибывшая «Скорая» увезла Полю в больницу, Тим отправился с ними. Катарине же предстояло поехать в отделение. Там сбивчиво и сумбурно она рассказала все, свидетельницей чего стала около часа назад.

В больницу Ката примчалась в шесть вечера. Тимофей сообщил, что Полине была сделана операция.

– Врачи оценивают ее состояние как крайне тяжелое, – сказал он, глядя в пол. – Поля сейчас в реанимации.

– Ты ее видел?

– Туда никого не пускают.

До одиннадцати вечера они просидели на неудобных стульях, а потом в холле появились сотрудники органов. Тимофей попросил Кату, чтобы она ехала домой.

– Увидеть Полину все равно не удастся, незачем здесь сидеть.

– Я приеду завтра.

– Хорошо, – отрешенно кивнул Тим.

На следующий день Ката столкнулась с Тимофеем у входа в больницу.

– Как Поля? – крикнула она, схватив парня за руку.

– Без изменений.

– Ну а врачи что говорят?

– Состояние крайне тяжелое, – повторил Тимофей.

Ближе к вечеру в коридоре появился оперировавший Полину доктор. Поравнявшись с Тимом, он оповестил:

– Ваша жена пришла в себя.

– Я могу ее видеть?

– Это нежелательно, она...

– Прошу вас, я должен.

– Они только вчера расписались, – ляпнула Ката.

– Ей сейчас нельзя волноваться и много разговаривать. У вас будет не более двух минут.

Тим взглянул на Катку и посеменил за доктором.

Когда он вернулся, Катарина судорожно теребила в руках мобильник.

– Ну?

– Поля хочет поговорить с тобой, – ответил Тим, опустившись на стул.

– Что она сказала тебе?

Сделав вид, что не услышал вопроса, Тимофей едва слышно проговорил:

– Она вся в каких-то трубках, в проводах... На нее больно смотреть. Полинка потеряна. Она... Она...

– Тихо, – Ката похлопала парня по плечу.

– Так ты к ней пойдешь?

– Да-да, конечно.

Увидев Копейкину, Полина глубоко задышала.

– Катка, – прохрипела она, пытаясь пошевелить рукой.

– Вам нельзя двигаться, – сказала медсестра.

– Катка, – повторила Поля.

– Полин, все будет хорошо. Ты не переживай, тебе сделали операцию, она прошла успешно, ты обязательно пойдешь на правку.

– Нет, я знаю, что не выкарабкаюсь.

– Не говори так.

– Это правда. Это моя расплата за грехи. Я слишком много грешила, Катка, и теперь... – Переведя взгляд на медсестру, Поля попросила: – Вы можете оставить нас наедине? Всего на пару минут. Пожалуйста.