Борис Яроцкий - Прогнозист

Проданный в рабство инженер-технолог говорил о жизни и смерти, как будто в пылу азарта ставил на кон свою жизнь - выиграю, значит, выиграю, проиграю, значит, проиграю. Азартному игроку трудно удержать себя от соблазна крупно выиграть. Но азартный вряд ли просчитывает ходы вперед, как это делает в игре опытный гроссмейстер, и потому азартный игрок рискует потерять все.

"А разве я не соблазнился выигрышем? - подумал о себе Фидель Михайлович. - Разве я не захотел получить миллион?"

Он доел рыбу, вытер липкие от рыбы пальцы. От проглоченной еды стало теплее.

Мысль пришла уже на сытый желудок, до сих пор она теснилась в мозгу, не находя словесного выражения. "Ах, была не была!"

- Я тебе, Алик, сделаю паспорт. В Москве. Тебя это устроит?

Инженер встрепенулся, наклонился к Фиделю Михайловичу, наверное, чтоб за линзами очков разглядеть его глаза. - Поклянись. - Чем? - Говори: сука буду. - Сука буду, - повторил Фидель Михайлович, не придавая значения никчемному смыслу произнесенных слов. - Все. Железно, - удовлетворился Алик дурацкой клятвой, деловито спросил: - Ходить по тайге умеешь?

Фидель Михайлович с готовностью кивнул. Да если бы и не умел, покорно ждал бы своей участи. Поинтересовался:

- А как же твой корешь Нента?

- Слиняем. Не заметит. Через неделю выйдем на железку. Наст уже крепкий. Обойдемся без лыж. А ты пока покимарь. Я захвачу жратву и тебе одежку. Ты совсем как фраер. В галстуке, понимаешь...

Алик преображался на глазах. Он уже кипел азартом. Волнение побега передавалось и Фиделю Михайловичу. Кто-то из друзей, уже не помнит кто, говорил: если узник настроен освободиться, то и тюремные стены не препятствие. А тут - какое же это препятствие - тайга?

Не сказал Алик, что в этой тайге, где многие годы лагерь был на лагере, совершали побег тысячи заключенных, а до железной дороги добирались лишь единицы и тех у самой насыпи ждали конвоиры, у их ног рычали свирепые овчарки.

Где-то недалеко отсюда, по всей вероятности, северо-западней, был Ягринлагерь. Обитатели этого лагеря, в большинстве своем политзаключенные, строили город Молотовск. Те, кто оттуда пытались совершить побег, покоятся в одной длинной, как Китайская стена, могиле. Мимо неё каждое утро водили заключенных. Многие из них надеялись на удачный побег. Надежда их умирала в песчаном котловане, куда сбрасывали трупы.

Ягринлагерь вспомнил Фидель Михайлович не случайно. Когда-то профессор Белый передал ему тетрадь какого-то зэка, расстрелянного в этом лагере за побег. В тетради содержались расчеты энергоемкости северных рек, в частности европейского региона. Программист проверил расчеты. Они оказались верны. По мысли заключенного, в грядущем веке здесь будет море огня: глухая глубинка России превратится в оазис цивилизации с развитыми промышленностью и сельским хозяйством. Отсюда начнется преобразование всего европейского Севера.

Зэк, видимо, был настоящий экономист, а по складу характера несгибаемый романтик. Сколько же он лет провел в заключении? Никак не меньше десяти. Ведь столько лет на южном берегу Белого моря строился секретный город знаменитых подводных лодок.

Алик в рабстве у Тюлева три года. Получается, что за эти три года он отупел, уравнял себя с такими же отупевшими и мало уже кому напоминал, что у него высшее техническое образование, что он технолог по изготовлению особого вида продукции, на которую ещё многие годы, если не целое столетие, будет повышенный спрос.

Знал об этом хозяин, купивший инженера, как раньше помещики покупали крепостных. Алику он установил щадящий режим - повышенный спрос на его продукцию пока не наступил: взрывчатка потребуется, но потом. У России все впереди, в том числе и гражданская война: вечные пролетарии принудят хозяина защищать свою собственность и он будет выпускать кровь из тех, кто вздумает отнять у него с таким трудом отнятое им у стоявшего у власти чиновного люда.

Все это так. Но Алик, судя по его стремлению , в душе ещё человек, не желает больше быть шавкой у своего хозяина. Потому он и мечтает покинуть Россию.

"А может, он провокатор?" - и такая мысль посетила Фиделя Михайловича.

Он дождался Алика. Тот пришел, не обманул: на все дни побега принес еду - полный рюкзак. Принес и обмундирование: грубой кожи рабочие ботинки, серый ватник, суконную шапку-ушанку - традиционную одежду и обувь российских зэков. А ещё он захватил с собой топор и милицейский автомат. Одолжил у Ненты, - сказал не без бахвальства. - А как спохватится? - Не. Я ему в "сучок" тройную порцию снотворного. Если не сдохнет, хозяин придушит.