Алексей Яроцкий - Золотая Колыма. Воспоминания А. С. Яроцкого о Колыме в литературном контексте

© Н. М. Малыгина, вступительная статья, комментарии, 2021

© И. Е. Зайцева, Н.М. Малыгина, публикация и подготовка текста «Золотой Колымы» А. С. Яроцкого, 2021

© Издательство «Нестор-История», 2021

Благодарю наследников А. С. Яроцкого Т.А. Зайцеву (Яроцкую) и И.Е. Зайцеву за предоставление авторизованной машинописи «Золотой Колымы» и фотографий А. С. Яроцкого; Т. И. Исаеву – за материалы из личного архива; М. А. Добровольского – за фотографии из личного архива; Т. Б. Симонову за фотографии Б. Н. Лесняка из личного архива; Л. Н. Анпилову – за участие в подготовке текста «Золотой Колымы» А. С. Яроцкого.

Во вступительной статье Н. М. Малыгиной книга А. С. Яроцкого «Золотая Колыма» рассматривается в контексте колымской лагерной прозы. Устанавливаются ее связи с русской литературой 1920–1930 гг.

Обнаружено, что воспоминания Яроцкого создавались в диалоге с книгой И. Е. Гехтмана «Золотая Колыма» (1937). Яроцкий полемизировал с автором очерков и показал, что официальный советский миф об освоении Колымы, умалчивающий о заключенных, был полуправдой.

В рецензии А. П. Платонова о «Золотой Колыме» И. Е. Гехтмана раскрыта причина обращения Платонова к книге магаданского журналиста: интерес к строительству социализма на Колыме. В год издания «Золотой Колымы» Гехтмана заключенными колымских лагерей были будущие авторы лагерной прозы А. С. Яроцкий, Б. Н. Лесняк, Г. А. Воронская и И. С. Исаев, они, находясь на Колыме, вошли в окружение В. Т. Шаламова. Яроцкого и Шаламова сближало отношение к репрессированным советским писателям Б. А. Пильняку, И. Э. Бабелю, А. К. Воронскому. А. С. Яроцкий, Б. Н. Лесняк, Г. А. Воронская и И. С. Исаев создавали колымский лагерный метатекст в диалоге с прозой Шаламова, известной его окружению до издания. В «Золотой Колыме» А. С. Яроцкого, воспоминаниях и письмах Лесняка, Воронской, Исаева выявлен общий сюжет, унаследованный у жанра путевого очерка; установлен их общий автобиографический герой – забойщик золотого прииска, генетически связанный с образом «артиста лопаты» Шаламова; предшественниками которого были образы землекопов из повести Платонова «Котлован». Отмечено, что мотив низведения человека в лагере до состояния животного возник в творчестве Платонова и был продолжен в прозе Шаламова, воспоминаниях Яроцкого, Исаева и Ямпольского. Установлена связь картины лагерного труда у авторов колымского метатекста с образом стройки символического «здания социализма» в «Котловане» Платонова.

Ключевые слова: А. К. Воронский, А. П. Платонов, В. Т. Шаламов, «Золотая Колыма» А. С. Яроцкого, «Золотая Колыма» И.Е. Гехтмана, Б.Н. Лесняк, Г. А. Воронская, И. С. Исаев, А. М. Бирюков, колымский лагерный метатекст.

Книга А. С. Яроцкого «Золотая Колыма» печаталась с сокращениями в журнале «Горизонт» в Кишиневе, где автора хорошо помнили и приняли предложение его дочери Т. А. Яроцкой (Зайцевой) опубликовать «Золотую Колыму».

Т. И. Исаева [2]в 2003 г. издала «Золотую Колыму» Яроцкого тиражом 100 экземпляров [3]. Как и предвидел автор, книга появилась через 20 лет после его смерти.

Впервые для настоящего издания текст воспоминаний А.С. Яроцкого «Золотая Колыма» печатается по авторизованной машинописи, сохранившейся в семейном архиве наследников автора и предоставленной ими для публикации.

Алексей Самойлович Яроцкий написал «Золотую Колыму» и семейную хронику «Лицом к прошлому» [4]. При жизни автора его книги не были изданы.

Жизнь Яроцкого разделилась на три почти равные части: 27 лет до ареста, четверть века на Колыме и 24 года после возвращения с Севера.

Алексей Яроцкий родился в 1908 г. в Санкт-Петербурге в интеллигентной обеспеченной семье. Его отец и мать в молодости много времени проводили за границей. Любимым городом отца был Париж. Молодость матери прошла в Швейцарии, где молодые люди и познакомились. Венчались в Потсдаме в православной церкви. Сохранилась фотография, сделанная во время свадебного путешествия родителей в Швейцарии, в Монтре: на ней у отца «…интеллигентное и… доброе лицо» человека «…из другого, ушедшего мира… Это был мир, где верили в прогресс человечества, в наступление всеобщего мира и социализма (ЛП. С. 32).