Патриция Хайсмит - Игра на выживание

Лодочник начал было что-то говорить в ответ, но, видимо, раздумал и досадливо замолчал. А в следующий момент перешел к активным действиям, вернувшись в каюту и сняв крышку с небольшого мотора.

— Пьяный ублюдок, будь ты проклят, — бормотал он себе под нос.

Рамон отвязал бечеву от кольца в стене причала. Когда лодка отчалила от берега, Алехандро долгим взглядом окинул пристань и даже помахал кому-то на прощание.

Они направились в сторону пролива. Алехандро проворчал, что если кто-нибудь спросит у них, куда это они направляются, то они идут в Пуэрто-Макес, чтобы полюбоваться с моря видом тамошнего великолепного отеля, и устало усмехнулся, вытирая ладони о грязные шорты. Они обогнули один из двух мысов у входа в залив и повернули на юг. Справа от них теперь простирались бескрайние голубые дали Тихого океана. Морской простор был пустынен, если не считать танкера, одиноко маячившего у самого горизонта. Теодор не сводил взгляд с береговой линии. На волнах у берега покачивались два или три крохотные лодчонки.

— Далеко еще? — спросил Рамон.

Алехандро взмахнул рукой, приподнял свою засаленную фуражку и почесал седеющие волосы.

— Далеко. Далеко за Маркесом.

— Он на лодке в открытом море или у берега?

— Увидите сами.

— А какого цвета та лодка?

— Ну вот! Достали уже своими вопросами! — отмахнулся Алехандро с таким видом, словно разговаривал с надоедливым ребенком.

Кивнув в сторону берега, Алехандро объявил, что они проплывают Пуэрто-Маркес. Город издали казался совсем крошечным, и был расположен в глубине небольшой бухты. Лодка же проследовала дальше. Рамон сидел на носу судна, устремив взгляд в даль, на подернутый дымкой горизонт. Маленьких лодок больше ни с какой стороны видно не было. Теодор бросил взгляд на Алехандро. Его суровое, широкое лицо покрывал темный загар, придававший коже цвет обожженного кирпича, и выражение его было самым что ни на есть невозмутимым. Сказать откровенно, он производил впечатление прожженного мошенника. Теодор был почти уверен, что, покатав их на своей лодке ещё около получаса, он остановится и заявит, что «Пепита», должно быть, снялась с якоря и ушла на другое место, после чего затребует свои шестьсот песо и, может быть, даже доставит их обратно на пристань. А может быть и нет.

Алехандро же тем временем слегка развернул свое судно в сторону берега, где стояли на якоре три небольшие парусные лодки, и даже немного сбавил скорость. Но они проплыли мимо, а разделявшее их расстояние было слишком большим, и Теодор не смог прочитать их названия. Затем они подошли ближе к берегу, так что на верхушках некоторых пальм уже можно было разглядеть гроздья зеленых кокосовых орехов. Это было дикое, безлюдное место. Три маленьких лодки остались далеко позади. А затем, за выступом скалы, Теодор заметил нос небольшого судна, выкрашенного не то в голубой, не то в серый цвет.

— Это оно? — спросил он.

Алехандро невозмутимо кивнул. Он резко взял вправо, обходя стороной прибрежные камни. Небольшая светло-голубая лодка мирно покачивалась на волнах, её тонкая мачта была неподвижна. Алехандро встал и поднес ко рту сложенные рупором руки.

— Oiga! Miguel! [46] Слышь! Мигель! (исп.) — радостно закричал он.

В ответ — тишина. Но затем на «Пепите» открылась дверь каюты.

— Dos amigos! [47] Двое друзей! (исп.) — крикнул Алехандро.

«… amigos», — вторило ему эхо на берегу.

На «Пепите» кто-то что-то прокричал в ответ, но слов было не разобрать, а затем на палубе появился смуглый человек в светло-голубой рубашке, которая была того же цвета, что и лодка. Он по-хозяйски оперся о низкое ограждение на борту, всем телом подаваясь вперед.

— Алехандро? Кто это с тобой?

— Это приятели мальчишки. Так что, заткнись и не возникай, — ответил Алехандро. Теперь он заглушил мотор и со скучающим видом глядел на пустынный берег.

Мигель шагнул в сторону каюты. Похоже, на ногах он держался довольно неуверенно. Когда же он снова отступил от двери, то Теодор заметил голову и узкие плечи Инфанте, выглядывавшего у него из-за спины. На его лице было написано неподдельное удивление. Сказав что-то человеку в голубой рубашке, парнишка нервно подался назад, словно собирался снова скрыться в каюте.

Рамон теперь стоял на носу лодки в полный рост.

— Скажите ему, что я друг! — крикнул он, обращаясь к шкиперу «Пепиты». — Меня зовут Рамон Отеро!

— Отеро! — Похоже, пацан и сам услышал его. — Нет, только не это! Не пускайте его! Какого черта вы его, вообще, приволокли сюда, чертовы придурки! — Последовала длинная бранная тирада.