Мария Ланг - Скандинавский детектив. Сборник

Он направился прямо к себе в контору. Продавец, который у стола на складе заворачивал товар для отправки автобусом, удивленно глянул на него. Коммерсант не обратил внимания, к удивленным взглядам он уже привык.

Когда он отворил дверь конторы, секретарша в смятении сорвалась с места.

— Кто-нибудь приходил, пока меня не было?

— Ну да… полиция.

— И что они хотели?

— Они наверху, в квартире.

Коммерсант пошел наверх. Перед дверьми на миг остановился и поискал ключ, потом прислушался к голосам в квартире. В прихожей его встретил криминальный ассистент, который вел дело Боттмера.

— Что тут происходит?

— Обыск. К сожалению, мы не знали, где вы, херр Викторсон. Иначе вас бы предупредили.

— Полагаю, у вас есть на это ордер?

— Разумеется.

Он подал коммерсанту бумагу, подписанную окружным судьей. Викторсон прочитал ордер дважды, причем постарался сдержаться. Потом взглянул на следователя и спросил с виду совершенно спокойно:

— Что-то нашли?

Длинноногий следователь не ответил, но по его лицу скользнула победная ухмылка.

Ночью пошел снег и все еще сыпал тяжелыми хлопьями. Люди по улицам ходили почти неслышно.

Здание суда никогда еще не видело такого нашествия. Двор возле него был запружен машинами, которые быстро засыпало снегом. В вестибюле стоял полицейский Джо с приказом останавливать и разделять людей по нужным группам. И пахло там будто на зимних похоронах в бедном доме — мокрой шерстью и мокрой обувью, нафталином и табаком.

— Нет, к сожалению, все сидячие места уже заняты, но можете встать в очередь. Послушайте, уберите свою собаку! Ага, удостоверение прессы, тогда вам вон туда, первая дверь направо. Говорю вам, уберите свою собаку!

В боковом коридоре, где предстояло пройти участникам процесса, толпилось несколько фотографов из газет. Там же поджидали и два репортера из столицы; ветераны уголовной хроники докуривали последние сигареты перед началом заседания. У одного из них были пышные рыжие бакенбарды.

— Ну и дыра же тут, — заметил другой.

— Есть и хуже, — не согласился обладатель бакенбард. — Я как раз вспоминаю, как однажды…

— Идет окружной прокурор.

Действительно появился окружной прокурор — совсем молодой человек, неприметный, с блеклыми серыми глазами. При виде фотографов меж его бровей собралась складка — не потому, что он на них сердился, а потому, что озабоченная складка полагается обвинителю по делу об убийстве. За ним шел длинноногий следователь с огромной стопкой документов. Засверкали вспышки, и обвинитель со спутником исчезли в зале суда.

— Так вот я говорю, — повторил репортер с бакенбардами, — я вспоминаю, как-то раз…

— Тихо, они уже здесь!

Появились защитник с обвиняемой. По пятам за ними тихо шел скромный полицейский. Обвиняемая выглядела апатично, но защитник репортерам-ветеранам из столицы улыбнулся как старым знакомым и охотно повернулся к объективам фотоаппаратов. Снова засверкали вспышки, защитник, обвиняемая и ее конвойный вошли в зал суда, ветераны журналистики бросили окурки на пол, затоптали их и направились следом. Двери закрылись.

Для прессы отгородили место за длинным столом перед рядами стульев, откуда долетал гул публики. Шум на миг стих, когда вошел окружной прокурор со свои спутником и уселся за стол. Шатенка в рыжем твиде повернулась к соседу за столом прессы и спросила:

— А как зовут того долговязого с папками?

— Старший криминальный ассистент Соммарсе. Он вел расследование на месте преступления.

Сосед немного поколебался и добавил:

— Мы коллеги, верно? Остлунд, «Окружные вести».

— Лена Атвид, «Вечерние новости».

— Рад познакомиться.

При появлении обвиняемой на миг воцарилась мертвая тишина, за которой последовало взволнованное перешептывание.

— Куколка! — шепнула жена аптекаря супруге директора школы.

— И бровью не ведет, — с удивлением заметил молочнику лысеющий торговец галантереей.

— Я этого не вынесу! — всхлипнула Дези Викторсон и стиснула пальцы Руне Вармина.

Стол защиты был справа у противоположной стены, напротив стола обвинения. Пространство между ними занимали кресло и маленький столик, на котором лежали Библия и микрофон: место было отведено для свидетелей.