Мария Ланг - Скандинавский детектив. Сборник

Магазин Энберг унаследовал от родителей. От них достался и круг клиентов. Собственно, такой маленький магазинчик не окупался, но столько лет он как-то продержался…

Разумеется, теперь, без денег жены, ему придется гораздо труднее. Астрид была весьма состоятельна, хотя и не из богачей.

Энберг тяжело вздохнул, думая о годах, проведенных с Астрид. Пару раз за день он пытался взгрустнуть, но как-то не получалось: он попросту был слишком рад, что теперь сможет жить самостоятельно.

В час Энберг запер магазин — ведь была суббота. Нужно было еще успеть в винный магазин, но он об этом забыл. Надел светлый поплиновый плащ и с зонтиком в руках неторопливо зашагал по Свеавеген.

Поначалу он лениво разглядывал витрины, потом осмелел и сел в автобус, шедший на Кунгсхольмен. И через каких-то десять минут уже выходил у ратуши, импозантного здания, походившего на средневековый замок.

Много, очень много лет он не был в этих краях. Так давно это было, что тогда криминальная полиция помещалась на Бергсгатан; он думал, что она и сейчас еще там. Но там теперь работали окружные суды: разводили, судили за вождение машин в нетрезвом виде или штрафовали за нарушение правил движения.

Энберг спросил охранника, и тот пояснил ему, что криминальная полиция теперь размещается в новом здании на Кунгсхольмсгатан. Это если дело не касается наркотиков, а если да, то нужно ехать на Вастберга.

— Нет, тут дело не в наркотиках, — отмахнулся Энберг.

— И не в пожаре? Потому что пожарная комиссия тоже на Вастберга.

— Нет, и не в пожаре дело.

Энберг прошел мимо комендатуры полиции, возле которой стояло множество патрульных машин. Двое полицейских как раз подъехали в своем черно-белом автомобиле, выволокли в стельку пьяного парня, который беспомощно размахивал руками, схватили его под руки и втолкнули в двери. Движения у них был отработаны до автоматизма — явно такие операции повторялись много раз за день.

Энберг проскользнул в большой холл, где сидел охранник в зеленом мундире. Торговец любезно приподнял шляпу и изложил свое дело.

— Я хотел бы видеть кого-нибудь, кто занимается похищениями.

— Хотите дать информацию?

— Да, вот именно.

Охранник объяснил ему, куда идти. Потом поднял трубку и набрал внутренний номер. Энберг услышал чей-то голос.

— К вам еще один, — буркнул дежурный.

— Много народу хочет помочь в поисках?

— Можно сказать, немало, — ответил охранник и погрузился в чтение «Актуалитет».

Энберг, несколько сбитый с толку замечанием охранника, поднялся по лестнице и зашагал в указанную сторону. Ему без труда удалось добраться до места назначения. Маленькая приемная, четыре кресла. Три уже заняты двумя женщинами и одним мужчиной. У одной из женщин, средних лет, с могучим бюстом, на макушке сидела совершенно безумная шляпка. Другая, чуть моложе, с кислой миной держала на коленях какую-то допотопную сумочку. Мужчина, примерно ровесник Энберга, читал журнал «Шведская полиция». На обложке красовался полицейский с оскалившейся огромной овчаркой.

Энберг сел в свободное кресло в метре от двери, на которых значилась фамилия Густавсон. Наверное, он принимал информацию от населения.

— Нужно доложиться? — спросил Энберг после нескольких минут ожидания.

— Нет, вызывают, — пояснила женщина в шляпке.

Через четверть часа из двери с табличкой «Густавсон» вышел какой-то мужчина, прошедший по приемной с невидящим взором, какой всегда бывает у людей в такого рода заведениях.

Еще минута — и двери вновь открылись, оттуда выглянул высокий мужчина, стриженный под бобрик, в сером пиджаке, напоминавшем старинные мундиры.

— Прошу, чья очередь?

Поднялась дама с недовольной миной. Видимо, ей нечего было особенно сказать, ибо вышла она через пять минут. Тогда ожидавший мужчина отложил журнал, поправил галстук и вошел в комнату. Опустевшее кресло тут же занял молодой человек с усиками в кожаной куртке.

Энбергу пришлось ждать больше часа, пока наконец подошла его очередь. Он успел прочитать весь номер «Шведской полиции»— старый журнал с затрепанными углами. Центральный разворот, где, судя по рекламе на обложке, должна была находиться фотография роскошной девицы, был вырван.

Мужчина в серой куртке указал Энбергу на кресло. На столе стоял магнитофон. В пепельнице — три трубки. По зрелом размышлении полицейский взял одну и набил табаком из жестяной коробки.

— Я первый ассистент, моя фамилия Густавсон, — представился он после паузы, которая Энбергу показалась долгой, как вечность. — А вас как зовут?