Блейк Крауч: Хорошее поведение

– А кому я подменяла телефон?

– Это мой подставной. У меня их много. Вполне возможно, сейчас он выясняет отношения с командой Айзеи, которая нас опередила. Но хоть вы и пытались меня обчистить, свою долю вы получите, Летти. Не семь миллионов. Но вполне прилично.

– А что вы сделали с Марком?

– Он в полном порядке. Очень способный парень. Утром горничная найдет его связанным в моем номере. В будущем мы с ним обязательно поработаем. Надеюсь, с вами тоже. Ведь настоящие звезды этого шоу, – сказал он, – это ваши руки. Трюк с подменой в казино «Уинн» входит в первую тройку – такое совершенство увидишь редко.

– Вы там были?

– Я был везде. Вы просто бриллиант без огранки, Летти.

– Это комплимент?

– От меня? Да. Чтобы столько природных талантов в одном человеке – такого я еще не видел. Но вы склонны к саморазрушению.

– Я с этим борюсь. И всегда буду бороться. Вы об этом знаете.

– Да, вы проявили себя молодцом, – подтвердил Кристиан. – Но я могу сделать вас великой.

Дороге, казалось, не будет конца – она летела стрелой прямо в ад. При этом неуклонно опускалась на дно долины, искаженной мерцающими наслоениями тепловых волн.

– Это Долина смерти? – спросила Летти.

– Она самая. Кстати, ваша сумочка и телефон – на заднем сиденье.

Летти оглянулась, увидела свои пожитки, а за ними – стену из черных брезентовых мешков; они рядком стояли сзади, там, где было убрано сиденье третьего ряда.

– Урезоньте свою гордыню, – сказал он. – Сейчас она работает против вас. Она шепчет вам: «А кто он такой, чтобы учить меня делать мое дело?»

Ну, тут он не прав.

– Да, это уже совсем пальцем в небо, – сказала Летти.

– Вы считаете?

– Я далека от совершенства. Но все женские инстинкты заставляют меня признать: да, меня обвели вокруг пальца. Приятного в этом мало.

– Ничего, пройдет. Тем более что нам предстоит другая работа, – сказал Кристиан.

– Неужели?

– Пока о деталях говорить рано. Вы еще не готовы. Всему свое время.

– Вы знаете, когда меня втянули в эту историю, я ехала в Орегон. Самое важное для меня – встреча с Джейкобом.

– А потом? Разве не захочется настоящей работы?

– Вегас – это, по-вашему, не настоящая работа?

– По сравнению с тем, что я собираюсь вам предложить, Вегас – не более чем детская шалость. Но будет опасно. Можно лишиться жизни. Или до ее конца отправиться за решетку. Впрочем, если ставки не высоки, в чем тогда кайф? Ограбить можно и супермаркет.

Но если это отвлечет меня от наркотиков…

Летти прислонила голову к стеклу. Жар пустыни обволакивал, словно чума.

Приспособиться и показать, на что ты способна.

– Что именно вы предлагаете? – спросила она.

– Сейчас я знаю вас так, как вы сама себя знаете. И даже могу вам доверять. В доверии вся суть. Позвольте мне поднять вашу игру на более высокий уровень. На уровень мирового класса.

– Вам что, одиноко на самом верху? Так?

– Вы первый человек, встреченный мной за долгие годы, который со временем может встать рядом со мной. Только представьте, какие горы мы можем свернуть вместе…

– Я подумаю, – сказала Летти. – У вас есть имя, которым вы готовы со мной поделиться? Или только фамилия легенды?

Мужчина не посмотрел на нее – просто улыбнулся, глядя в лобовое стекло, а дорога впереди снова нырнула к низшей точке Северной Америки.

– Имени нет, – ответил он. – Когда я с друзьями, все зовут меня просто Рихтер.

«Подмена», пожалуй, наиболее ярко показывает, как мы использовали три входящие в эту книгу новеллы для работы над сериалом.

Первые две сцены «Подмены» заметно представлены в пилоте. Во-первых, это сцена в забегаловке, когда на Летти набрасывается сексуально озабоченный фермер, а она дает ему коленом по яйцам и изымает его бумажник. Другая сцена – Летти в кабинете Кристиана. Мне кажется, что этих двух сцен в «Чужой боли» не хватает. В новелле мы знакомимся с Летти, когда она входит в «Гроув парк инн» с намерением грабить гостиничные номера. Чад Ходж написал первые десять страниц пилотного сценария и ввел эту прекрасную задумку – сделать сцену в забегаловке с фермером из начала «Подмены» началом пилотной серии. Да, это прекрасное знакомство с Летти. Мы видим, как она боится потерять паршивую работу. Видим, как она получает нагоняй от хозяина. Видим, как она дает сдачи, как искусна в своем ремесле, как, стиснув зубы, борется и не сдается. Мы сразу понимаем, что она за человек и сразу же (хочется надеяться) проникаемся к ней симпатией. А если б пилот начинался там, где начинается «Чужая боль», зритель отнесся бы к Летти с меньшим сочувствием, тем более что кражу в гостинице она совершает уже на третьей странице.