Патриция Хайсмит - Нисхождение

— О, кто-то сболтнул за стаканом.

— Вы хотите сказать, что его убили?

— Он просто исчез из наших мест.

Ингхэм видел, что история с арабом живо захватила Ину. Она собиралась сказать что-то еще, но в следующую минуту на противоположном конце террасы появился Адамс. Оглядываясь по сторонам, он искал свободный столик. Ингхэм поспешно поднялся:

— Извините меня, я на минуту.

Ингхэм пригласил Адамса присоединиться к их компании, и они направились к столику, за которым Ина и Иенсен продолжали беседу.

— Ина, — начал Ингхэм, — я хочу представить тебе мистера Адамса.

Улыбаясь и протягивая Адамсу руку, Ина выглядела необыкновенно очаровательной.

— Здравствуйте, мисс Паллант! Вы к нам надолго? — поинтересовался Адамс.

— Пока не знаю. Может, на недельку, — ответила она.

«Весьма осторожный ответ», — подумал Ингхэм. Он сделал знак одному из сыновей Мелика, чтобы тот подошел и принял заказ у Адамса.

Адамс сделал заказ по-арабски.

— Ингхэм говорил мне, что вы здесь уже довольно давно, — сказала Ина.

— Да, больше года. Мне нравится здешний климат — если, разумеется, у вас есть возможность обзавестись кондиционером. Ха-ха! — НОЖ радостно рассмеялся. — Но вы должны мне рассказать все о Штатах. Я не был дома уже полтора года. Все, что я читал, — это «Таймс» и «Ридерс дайджест» да еще время от времени парижские и лондонские газеты.

— А что вы хотите узнать? Я целый день сижу в своем офисе, как в норе, затем еду в метро до Бруклина. Я не уверена, что хорошо разбираюсь в том, что происходит вокруг.

— О, расизм. Война во Вьетнаме. И… хм… так сказать, дух, атмосфера. Это узнается не из газет.

— Гм… — Ина улыбнулась Ингхэму, затем снова посмотрела на Адамса. — В этом году снова было жаркое лето, а также целая волна выступлений против расизма. И против войны во Вьетнаме! Как мне кажется, оппозиция становится все более организованной. Но я уверена, вы об этом тоже читали.

— А как ваши настроения как простой гражданки?

— Как простая гражданка я считаю, что все это напрасная трата времени, денег и человеческих жизней, — ответила Ина. — Разумеется, трата денег не для всех, поскольку война всегда обогащает чьи-то карманы.

Адамс некоторое время молчал. Ему подали заказанного им ягненка. Ингхэм налил в его бокал вино.

— Вы одобряете войну? — задала вопрос Ина.

— О да, — с убежденностью ответил Адамс. — Видите ли, я антикоммунист.

Ингхэм был благодарен Ине за то, что она не сказала: «И я тоже». Она просто продолжала смотреть на Адамса с легким любопытством, как если бы он признался ей, что является членом Американского легиона — кем он вполне мог бы и быть, подумал Ингхэм.

Иенсен широко зевнул, прикрыл рот широкой ладонью, потом уставился куда-то в темноту за террасой.

— Ну, мы непременно одержим победу — даже если только в техническом смысле. Как мы можем проиграть? Но, возвращаясь к более приятной беседе, скажите, каковы ваши планы, пока вы здесь?

— Я еще не строила никаких планов, — ответила Ина. — А что бы вы мне предложили?

НОЖ был просто полон идеями. Сус, Джебра, поездка на верблюдах по побережью, посещение развалин Картажа, обед в Сиди-Бу-Зид, посещение базара в городке, о котором Ингхэм даже не слышал, — в тот день, когда там устраивается широкий базар.

— Боюсь, я не смогу поехать во все эти места одна, — сказала Ина. — Я полагаю, что Ингхэму нужно работать. Он не обязан развлекать меня.

— О? — Глядя на Ингхэма, Адамс расплылся в своей пухлой, бурундучьей улыбке. — После стольких дней одиночества у вас не найдется времени показать хорошенькой девушке окрестности?

— Я и словом не обмолвился о том, что должен работать, — возразил Ингхэм.

— Я буду просто счастлив повозить вас немного по округе, если Говард так занят, — предложил Ине Адамс.

— А я могу показать вам испанскую крепость, — добавил Иенсен. — Только беда в том, что у меня нет машины.

Ингхэм— был доволен, что все нашли общий язык.

— Но завтрашнее утро мое, — заявил Ингхэм. — Возможно, мы съездим в Сус или что-то в этом роде.

Все вместе они отправились выпить кофе в «Кафе де ла Плаж». Ине там тоже очень понравилось.

— Оно выглядит настоящим, — сказала она.

Когда пришло время прощаться, Адамс настоял, чтобы Ингхэм отвез Ину к нему в бунгало выпить напоследок. Иенсен отправился домой. НОЖ уехал на своем «кадиллаке».

— Андерс грустит из-за своей собаки. — И Ингхэм рассказал Ине о том, что случилось.