Аркадий Карасик: Дочь банкира

Услышав за спиной щелканье замков, Родимцев мигом потерял бравурный вид, прислонился к стене. Идти больше некуда, остается малость потеснить спящего возле лифта бомжа, улечься рядом с ним.

И вдруг он вспомнил владельца красной "оки". Казалось бы, посторонний человек, не связанный с ним дружескими узами, а посочувствовал, согласился спасти от верной смерти. Мало того,пообещал приютить в своем гараже...

Вот он, выход! Провести ночь на улице без сна - не такая уж сложность, бывший десантник привык и к бессоным ночам и к отдыху на травке, нередко на снегу. А утром найти гараж Сансаныча. Убедившись в том, что "клиент" слинял из района, килеры бросятся искать его в Теплом Стане, им в голову не придет оставить засаду в гаражном кооперативе.

Приободрившись, беглец спустился на первый этаж, постоял над храпевшим бомжем. Вдруг - пастух? Нет, храпит по настоящему, так не притворяются. Вышел из башни и резко остановился.

Вплотную к площадке под"езда - милицейский "газон". Рядом с ним - два мента с автоматами. Не нацеленными - небрежно висящими на плечах. В стороне с лохматой собаченкой на руках - недавний тщедушный мужичок.

- Набегался, друг? - спокойно спросил усатый мент. - Устал, небось? Ништяк, теперь отдохнешь... в обез"янике. Пока мы тебя не проверим.

- Стукач? - презрительно кивнул на собачника Родимцев.

- Никакой я не стукач! - обиделся тот. - Могу представиться: капитан милиции Коростелев. Везите парня, утром прийду - разберемся, - приказал он милиционерам.

Разберется! Сверит с фото, отваляет пальчики - пятерка на ушах обеспечена. Что лучше - получить пулю от килеров или пять лет заживо гнить на зоне?

Родимцев окинул взглядом стоящих напротив ментов. Автоматы - не в руках, наверняка, на предохранителях. Ведут себя беззаботно. Наверно, новички, ещё не битые, не обученные столичным криминалом. Капитан - не в счет, он без оружия, к тому же хлипкий - соплей перешибешь.

- Ошибаетесь, мужики, - заныл Николай, делая шаг назад. - Живу в этом доме, вышел подышать воздухом. В квартире - духотища...

Говорит, ноет, а сам осторожно занимает "исходную позицию".

- Говоришь, духотище? А рана на лице от чего? С холодильником поцеловался или кошку передразнил?

- Неудачно упал, - хмуро пояснил парень. - Об угол стола ударился.

Усатый презрительно усмехнулся, но его товарищ почуял неладное, взял автомат наизготовку. Выстрелить не успел - сильный, безжалостный удар ногой по горлу бросил его на землю. Второй удар парализовал правую руку усатого. Капитан уронил завизжавшую собачку, шатнулся в сторону, споткнулся и растянулся на асфальте.

Родимцев метнулся в спасительные кусты.

- Стой! Стой!

Запоздалая автоматная очередь хлестнула по кронам деревьев. Стреляли не на поражение - на испуг. Водитель "газика" по телефону вызывал помощь. Заявятся омоновцы, от них не так просто уйти - вцепятся клещами, заблокируют квартал. Поэтому беглец то и дело менял направления, вилял между домами и деревьями на подобии хитрого зайца.

Только укрывшись в лесном массиве рядом с московской кольцевой он облегченно вздохнул. Здесь ни менты ни килеры его не достанут. Наломал веток, постелил их под развесистым деревом, лег и задумался. О сне даже мечтать не приходится - события сегодняшнего дня будто вымели усталость и забытье. Голова, как ей и положено, работает четко и ясно, в ней, будто в кинопроекторе, прокручиваются кадры последних двух лет его жизни...

Глава 2

- За твое здоровье, Коленька!

Мать чокалась с сыном, пила по мужски - залпом. Таясь, вытирала слезы. Ее братья с уважением и оттенком боязни глядели на племянника, отсидевшего на зоне целых три года. Тянули к нему полные рюмки. Их жены перешептывались, охотно подхватывали каждый тост, изредка, в унисон с Ольгой Вадимовной, промокали глаза.

Дед Николая, большелобый, седой инвалид войны, все время пытался покопаться в подробностях тюремной жизни. Бабушка одергивала мужа, но тот не сдавался. Помолчит пару минут, вольет в себя очередную рюмку спиртного и снова - за свое.

- Жрать-то давали, или с матери последние жилы тянул?

- Давали... Прозрачный чаек с куском черствого хлеба, да баланду в обед...

- Значит, все же мать потрошил, бездельник! И чего, спрашивается, бояться тебе неба в решетку? Мать тащит передачи с шоколадами да колбасками, работать не заставляют - лежи кверху пузом да жиры отращивай. Благодать!

Вцепился старик лесным клещем - не отцепишься!

- Хватит, папа, Коленьку доставать! - обиженно оборвала отца Ольга Вадимовна. - Все уже позади. Вот найдет приличную работу, восстановится в институт, женится - детишки пойдут. Наладится жизнь, обязательно наладится!