Аркадий Карасик - Неопознанный взрыв

Постепенно "столы" заполнялись тарелками и тарелочками,стаканами и пиалушками. Появились скромная закуска: тонкими ломтиками нарезанный лимон, экономно разделанные колбаса и сыр, связка бананов,яблоки и груши. В заключении из холодильника перекочевала в центр стола бутылка шампанского.

- И это - все? - показывая на бутылку,нарочито удивился Андрей. Стоило из-за подобной малости стараться? Лучше бы полежал,подумал...

- Помолчи,выпивоха! - так же шутливо прикрикнула Татьяна. - Едва дышит, - жалостливо обратилась она к Косте, - рана ещё кровоточит - через день перевязывают,а туда же - геройствует. То водки просит,то...

Таня не договорила - покраснела до слез. Андрей счастливо засмеялся. Тихо и нежно.

- Ну,что ж,друзья, давайте выпьем сатанинский "сок" во здравие болящего... Не получаются у меня кавказские тосты,хоть режьте - не получаются! Обойдемся без них,а? Просто выпьем за здоровье и удачу...

Негодин и Таня выпили по настоящему - опустошили свои бокалы, Панкратов,по праву больного, лишь пригубил свой. И в нормальном состоянии он не чувствовал тяги к спиртному.

Праздник отметили на славу. В адрес больного прозвучало немало добрых слов,и хоть Панкратов начисто отметал честолюбие,ему было приятно. Даже боль в спине,донимаюшая сыщика,вроде поутихла. Не зря говорят в народе: доброта лечит,злость калечит.

Ополовиненная бутылка возвращена в холодильник. До следующего подвига, когда больной с"умеет посетить прихожую и балкон.

Таня звонко,по девчоночьи,смеялась,Андрей разнеженно улыбался,Костя балагурил...

Сыщики с нетерпением ожидали ухода девушки. Негодин знал о том,что Таня обязательно оставит его наедине с мужем - договорился в прихожей,передавая пакет с продуктами. При всей своей проницательности Андрей не был уверен в уходе Тани и поэтому придумывал причину отослать её за пределы квартиры.

Причину отыскала сама девущка.

- Мне в магазин нужно сбегать, - убрав и перемыв посуду,об"явила она. - Обещайте вести себя тихо и мирно.

Друзья хором поклялись не ругаться,не нервничать и вообще вести себя на уровне.

- И бутылку не трогать, - погрозила Таня пальчиком. - Приду проверю...

- Как же ты плохо о нас думаешь! - "обиделся" Негодин. - Кстати,одна не ходи,возле под"езда Генка ожидает - проводит...

Едва за девушкой захлопнулась дверь,Панкратов перестал улыбаться.

- Говори! - резко приказал он. - Что произошло? Только не юли и не смягчай,я тебе не наивная девчонка. Вижу кошки на душе скребутся.

- Скребутся, - невесело признался Негодин, - ещё как скребутся, - он придвинулся вплотную,зашептал. - Известный тебе человек переметнулся от убитого Пузана к здравствующему пока Кавказцу...

Даже наедине,уверенный,что в квартире нет подслушивающих устройств, Негодин не называл агента уголовного розыска по имени. Мало ли что возможно,под окнами дома стоит машина,набитая аппаратурой,как консервная банка шпротами,и бандитские специалисты прослушивают каждое слово.

- Почему именно к Кавказцу?

- Он перехватил все "отрасли" пузановской "империи".

Кавказца Панкратов отлично знал - не только по информации своих людей, внедренных в криминальные структуры - лично. В отличии от Пузана Кавказец не прятался и не маскировался,вел себя нагло,вызывающе.

Никаким "кавказцем" он не был - чистокровный русак, родом не то из ярославских,не то из воронежских земель. Прозвище получил за внешность: черные волосы,большие черные глаза,нос с горбинкой,тонкий в талии,широкий в плечах.

- Ну,и что он сообщает?

Информация была не просто малоутешительной - угрожающей. Кавказец заказал своему киллеру Петьку Жмурику звмочить Панкратова и его лярву и даже выплатил солидный аванс.

Попытки отыскать Жмурика,который проходил по доброму десятку заказных убийств,оказались бесплодными. Задержать Кавказца тоже не удалось,да и не за что его задерживать: самолично главарь никого не убивал и не грабил,а организацию многочисленных грабежей и убийств нужно ещё доказать. Без веских доказательств прокурор ни за что не даст санкции на арест.

Но сейчас Негодин говорил не с начальником и сыщиком - с больным человеком,перенесшим тяжелейшую операцию. Пришлось многое смягчать,многое недоговаривать. Но и в максимально смягченном виде преподнесенные Панкратову новости оставались крайне тревожными.

- Пока ты не "станешь на крыло" - поохраняем,никто до вас с Танькой не доберется. Потом придется покинуть Москву... Не навсегда,конечно, - на время...