Эдриан Маккинти - Невидимая река

Но не в это утро с облаками цвета слоновой кости, лазурными небесами и приветливым сиянием близкой звезды.

Всего лишь мгновение назад все это было сказочной равниной, тропой, по которой перемещались бизоны и племена команчей.

Представьте себе лучника, застывшего на мгновение перед тем, как пустить стрелу. До появления испанцев, до лошадей. Спокойного и готового к смерти в любой момент. То же самое ощущение. Победы. Или поражения. Все равно кровь, как ни крути.

Комары над подоконником.

Высохшие подсолнухи.

Стрелы, летящие в клейменое стадо.

Смельчаки бегут, чтобы успеть позабавиться. Мясники с длинными ножами из оленьих рогов и кости.

«Ноо ну пуэтсуку у пунинэ», — кричат они друг другу, перед тем как разделиться.

Когда-то было так. Теперь ритм города, барабанная дробь машин и людских ног. Миллион людей начинает дышать в унисон, лишь только будильник прозвонит семь утра.

Это не хуже, просто по-другому.

Прямые углы, симметрия. Запах марихуаны, отходов, эвкалипта. Вонь мочи.

Мой отец сказал бы, что команчи потеряли величайший секрет во Вселенной. Связь между пятью самыми важными числами математики, выраженная формулой е iπ+ 1 = 0.

Мой отец.

Что он знал?

Ничего.

Голоса в гостиной. Два голосов. Смех, беседа.

И вдруг тишина выдает более интимный момент.

Стук в дверь. Третий голос.

Двое мужчин и девушка.

Счастливые.

Она готовит еду.

Они хотят, чтобы я вышел, но думают, что я сплю. Дают мне еще поваляться. Запах еды все же возвращает меня к жизни.

Даже наркоман должен иногда чем-то питаться.

Если я не выйду, внешний мир не причинит мне никакого вреда.

Если не выйду.

Я выхожу…

Понятия не имею, что эфиопы едят на завтрак, но вряд ли именно это. Эрия приготовила нам тосты по-французски с яичницей, сосиски и бекон. Подала псевдокленовый сироп и кофе. Мы с Патом и в лучшие-то времена не отличались сильным аппетитом, но Джон схомячил свою порцию в два счета, после чего не осталось никаких сомнений, что завтрак удался на славу.

Все очень любезны. Эрия рассказывает о своей жизни в Эфиопии и о том, почему они поселились именно в Денвере. Очевидно было одно — здесь находилась вторая по величине община эфиопов в Америке, однако сосредоточиться на рассказе было почти невозможно, поскольку на Эрии была мини-юбка, оставлявшая открытыми ее великолепные длинные смуглые ноги, служившие прекрасным дополнением к ее сверкающим глазам и очаровательной улыбке.

Все складывалось отлично, пока они с Джоном опять не начали целоваться.

— Только не за столом, — запротестовал я.

— Александр прав, — сказала Эрия, убирая огромные грабли Джона со своего зада.

Джон чмокнул ее в щеку и повернулся к нам.

— Так, парни, а что вы не едите-то, неужели не нравится? — Он промокнул губы.

— Просто зашибись, — ответил Пат.

— Ага, — согласился я, — ты отлично готовишь, Эрия.

— Да ну, что тут такого! — смутилась она. — Приготовить американскую еду — нечего делать.

Она пошла в кухню за добавкой кофе.

— Правда, она славная? — промычал Джон с тупым выражением на лице.

— Господи, только не говори, что ты в нее влюбился! — прошептал я.

— Похоже на то.

— Кобель! Ты понимаешь, я надеюсь, что у ваших отношений нет будущего?

— Что с тобой, Алекс? Ты каждое утро как будто не с той ноги встаешь.

Пат закурил и уставился в потолок. Я под столом сжал кулаки. Мне показалось, что я был слишком снисходителен к Джону. Ни разу не упомянул, что он столкнул человека с балкона, черт возьми!

— Я буду помогать ей, заботиться, устроюсь на работу, — сказал Джон мечтательно.

— Ага, ты уже устроился, и, надо сказать, неплохо: я себе всю задницу отсидел и все ноги отходил, пока ты тут куришь траву и кувыркаешься со своей подружкой, — живешь, как у Христа за пазухой.

— Почему чужое счастье так невыносимо для тебя? Это все из-за героина, он разрушает нашу дружбу Ты так не считаешь, Пат?

— Меня в это не втягивайте, ребята, — отозвался Пат, продолжая рассматривать ему одному известную точку у себя над головой.

Я сделал глоток кофе. Джон, конечно, особой остротой ума не блещет, но тут он, возможно, был не так уж далек от истины. Я пожал плечами. Мне не хотелось, чтобы этот разговор перерос в бурные дебаты. В сложившейся ситуации мы были виноваты поровну.

— Прости, Джон. Понимаешь, у меня болит голова, в носу черт-те что творится, ноги просто отваливаются. Хреново мне, веришь?

— Нос — это от загрязнения, — сказал Пат. — Лучше бы они занялись проблемами окружающей среды и этой чертовой засухой, чем гоняться за сексуальными меньшинствами всего штата.