Энн Грэнджер: Свеча для трупа

— Может быть, миссис Этеридж возьмет на себя труд процитировать статью и параграф?

Его не слишком смешная острота была тем не менее встречена сдавленными смешками. Миссис Этеридж дернула головой, словно взнузданная.

— И когда это, по-вашему, произошло? — продолжил Дерек.

Его семья уже в течение нескольких поколений держала мясную лавку. Он не собирался миндальничать с миссис Этеридж — не в последнюю очередь потому, что она недавно перешла в вегетарианскую веру.

Поддерживая Дерека, члены совета неодобрительно засопели. Сейчас они больше всего на свете хотели бы пойти домой и успеть на вечерние телевизионные передачи. А тут эта миссис Этеридж со своими свечами…

— Да они и сейчас горят! — с триумфом провозгласила она.

Такой ответ вызвал некоторое волнение. Мозг Мориса решил опять перейти в режим ожидания, наотрез отказавшись обдумывать вопрос о свечах на алтаре. Он сказал:

— Надо же, почти… э… половина десятого. Как поздно уже.

Среагировав на слово «поздно», члены совета начали молча собираться.

Миссис Этеридж была полна решимости отстаивать свою пядь земли до конца.

— Сегодня по дороге на собрание я зашла в церковь. У меня накопился целый мешочек мелочи, я хотела высыпать ее в ящик для пожертвований. К моему удивлению, алтарь был освещен. Я пошла посмотреть, в чем дело, и с ужасом увидела, что на главном престоле горит по меньшей мере одна свеча. Судя по длине, совсем новая. И ни души вокруг!

По комнате пронесся ропот беспокойства.

— Вечерня закончилась в половине пятого, — с удивлением сказал Морис. — Я уходил последним. Никакие свечи не горели.

— Есть еще вопрос, который я хотела бы затронуть! — Миссис Этеридж не обратила никакого внимания на тягостный вздох, испущенный одновременно всеми членами совета. — Буллен, могильщик, — это настоящий позор для нашей церкви! Кроме того, что он горький пьяница, он еще дерзит и сквернословит, и не только к вечеру, но даже и утром! Вот только на днях…

— Время уже позднее, — прервал ее Дерек Арчибальд, — многих из нас уже давно ждут дома. Мне кажется, нам стоит на этом закончить. Нат Буллен роет аккуратные могилы. Если бы у вас была его работа, миссис Этеридж, вы бы тоже, скорее всего, не отказывались пропустить глоток-другой! Всем спасибо за то, что пришли сегодня. Мы с отцом Эплтоном — если только вы не против, ваше преподобие! — сходим в церковь и посмотрим, так ли все было, как рассказала нам миссис Этеридж.

— Что значит «так ли все было»?! — взвизгнула она. — Я никогда не лгу, Дерек Арчибальд. Я видела…

— Ну вот мы сходим и посмотрим, что вы там видели, — снова оборвал он ее. — Отец, не пора ли прочесть завершительную молитву?

К этому времени совет уже потихоньку потянулся к двери. Теперь они поспешно уселись на ближайшие стулья, как в игре «Слишком мало мест», соединили ладони и крепко закрыли глаза. Морис стал читать молитву.

Стояло позднее лето, сумерки наступали сравнительно рано. Пока они преодолели короткий путь от дома священника до церкви, стало совсем темно. У ворот зажегся, замерцал и начал едва слышно жужжать белый уличный фонарь.

Морис и Дерек двигались медленно и молча. Миссис Этеридж, которой не терпелось доказать свою правоту, возглавляла процессию, часто цокая низкими каблуками по камням дорожки. Проходя под жужжащим фонарем, Морис заметил, что она, в своей похожей на шлем фетровой шляпе и объемистом плаще-дождевике, отбрасывает зловещую тень в виде тупого конуса.

Он вздохнул. Возможно, ему следовало уйти на пенсию год или два назад. За это время приход сильно увеличился, он перестал справляться. Он подвел свою паству. Не исключено, что миссис Этеридж права в своем неодобрении, которое так ясно читалось в ее взгляде и манере держаться. Он надеялся, что она ошиблась насчет свечи. Все это какая-то глупость. Ему так тяжело было бы этим заниматься.

Но она не ошиблась. Должно быть, кто-то нашел в ризнице запас свечей и поставил одну из самых больших в керамический подсвечник в центре алтаря. Ножка подсвечника была неуклюже обернута куском черной ткани, а перед ним на алтаре в беспорядке лежали цветы с узкими разветвленными листьями и большими одиночными лепестками, розовато-лиловыми и белыми.

— Космеи! — пробормотал Морис. Вплоть до последнего года он был увлеченным садовником. — Космеи неплохо смотрятся, хоть и растут неаккуратно. И конечно, стоит их один раз посадить куда-нибудь, и потом ни за что не выведешь! Как самые злостные сорняки, они всходят каждый год повсюду: на дорожках между камнями, на овощных грядках…